- Точно!Да с ней никакого тарана не нужно, любые ворота будут сбиты с полпинка!
Вот с этой фразой не согласиться было просто невозможно. Глорфиндель пролетел мимо, спасаясь от золотоволосого урагана по имени Артанис Нернвэндэ. Ее старшему брату оставалось лишь следить за тем, что происходит - сначала на берегу, а затем на палубе корабля. Этим же занимались и все эльдар, что были тут - кажется, основательно забросив свои дела. Наверное, они с каждым мгновением приходили ко все более и более уверенному выводу, что у лордов не все в порядке с головой. Если они,вместо того, чтобы заниматься организацией погрузки, носятся, как дети малые, по палубам и висят кверх ногами на канатах.
Осанвэ Лаурэфина немало удивили арафинвиона, но, уверенный в том, что зря родич говорить такое не станет, он, почти машинально прыгнул на борт. Тем болле, что "угроза" была нешуточной. Остаться управлять в гордом одиночестве ему не улыбалась совсем.
Оказавшись на палубе, Артарэсто стал свидетелем совсем уж подлинного хулиганства. И подумал, что на сестру, оказывается, можно найти управу, если очень постараться. Ошеломив эльдэ поцелуем, Глорфиндэль умурился поднять парус и как-то договориться ветром, чтобы тот порвал канат. Корабль отплыл от берега, сопровождаемый возмущенными и удвиленными воплями как тех эльфов, что попрыгали за борт, так и тех, что этого не сделали.
Артарэсто глубоко вздохнул. Это уже было слишком. И уже совсем собрался было наводить порядок в рядах, но тут, к его удивлению, вмешалась сестра. Она отпустила своего "пленника", а ее слов были настколько для нее не характерны, что нолдо даже слегка растерялся:
- Спасибо, что поднял настроение, Лаурэфин. Никто этого не смог бы сделать лучше, чем ты. Но времена настали другие,: мы не можем тратить больше на смех и веселье столько времени, сколько могли себе позволить в Благословеном краю. А потому я прошу тебя: остановись, Инголдо далеко, в другом королевстве, Нарьо не отвечает на осанвэ, а Артарэсто не знает, за что первым делом хвататься. Мне очень нужна твоя поддержка.
Артарэсто посмотрел на обоих. Улыбнулся, но уже без прежнего веселья - скорее грустно. Жаль было, что такие вот минуты теперь могут быть редкими. Будь они в Амане... как бы можно было порадоваться подобному приключению, как хорошо было бы позволить ветру унести корабль подальше, не боясь ничего, только слушая, как поют тугие снасти и шумит за бортом ласковое море... А потом вернуться домой. Может быть, получить нагоняй от Ольвэ за самоуправство,но потом все равно вспоминать это день со смехом... Он мотнул головой. Может быть когда-нибудь все будет снова...
- Она права, Лаурэфин. Спасибо тебе. Но... давайте вернем все обратно... И займемся делом.

Лаурэфин заметил перемены, омрачившие её лицо. Возможно для кого-то Нэрвен и была «стальной леди», девой-мужем, как прозвала её мать. Только не для него. Видеть – это первое, чему научила его Элберет, видеть в сердцах, видеть в умах, видеть сквозь ярчайший свет и темнейший мрак. За многое нолдо был признателен Владычице Звёзд, но это умение он ценил превыше самых ярких огней, что порождали его воля и разум. Не трудно было понять, о чём думала Артанис в эти секунды. Они все думали об этом, каждый по разному, но всё – об одном. Лёгкая улыбка тронула его губы. Будучи существом глубоко-наивным и идеалистичным, Глорфиндел всё же мог оценить иронию сложившейся ситуации. Они все дружно думали о том, что их разделило. Привычка? Или нечто большее? Может быть, чтобы погасить пламя раздора в их сердцах, достаточно просто перестать думать об Альквалондэ и подумать о чём-то другом? Легче сказать, чем сделать. Считая весь Исход страшной ошибкой, Лаурэфин превыше всего на свете желал, чтобы не было того часа, когда Феанаро обнажил клинок в Гаванях тэлери. Увы, это было за пределами его сил, так что сожалениям о случившемся он предпочитал мысли о том, как не допустить подобного в дальнейшем и избежать полного раскола. Он знал, разобщённость – это смерть, слёзы и кровь, которые затмят собой ужас резни в Альквалондэ. Раньше, он считал, что их единство незыблемо как свет Древ. Да что там, он просто не думал о том, что такое возможно! Теперь он понимал – возможно всё.
«А раз так, мы должны быть готовы».
И тогда он склонился к острому ушку Артанис и тихо прошептал:
- Там, на пристанях, я увидел Зло. Зло, с которым надо бороться. Оно до сих пор с нами, Нэрвен. Феанаро первым занёс меч, но поддержали его мы, мы – нолдор. Здесь и сейчас я опасаюсь не столько Моргота, сколько этого Зла. Наш Враг далеко, оно же всё ещё с нами. И пока это не изменится, не видать нам победы как собственных ушей.
Он осёкся, замолчал, задумался. Нет, это неправильно. Она понимает, она и сама всё понимает, зачем же он повторяет прописные истины? Сквозь ткань платья, он ощущал тепло её тела, и сама Нэрвен казалась ему в эти секунды мягкой, нежной, беззащитной… В задумчивости, нолдо приопустил веки, словно в дрёме, и лишь его синие глаза мягко сияли отражённым и внутренним светом из-под длинных ресниц. Потом, его очи словно сверкнули, а на лице вновь заиграла привычная улыбка. Не совсем отдавая себе отчёт в своих действиях и их последствиях, Лаурэфин вновь склонился к лицу Артанис и попутно приобнял её за плечи.
- Ты найдёшь. Обязательно – уверенным, как хохот Тулкаса голосом шепнул он. – Все мы найдём. В нас ещё жив тот свет и то время. И хоть ни тебе, ни мне не быть другом Феанаро. Но враждуя с ним, мы оказываем себе и всем нолдор медвежью услугу. Он убийца и мятежник, он завёл нас в эти безрадостные земли. Но как это ни удивительно, он – Король. Источник раскола, он - единственное, что не даёт нам расколоться. Просто помни об этом, и всё будет хорошо.
Однако, чувства-чувствами, а окружающие уже стали откровенно избегать открытых взглядов на златоволосую парочку. Нолдор – не люди, подавляющее большинство из них уважало личное пространство окружающих, будь то кузнец или принц. Другое дело, что давать им повод думать что они… А впрочем, Глорфинделу было всё равно. Ему вообще по жизни больше нравилось быть Верным Второго Дома, чем принцем ваниар и внуком Ингвэ как раз потому, что от него не требовали чего-то, чего он не хотел и не мог дать. Но Нэрвен – другое дело, и когда милая его сердцу эльфийка решила отстраниться, Лаурэфин не стал ей препятствовать. Лишь подмигнул синим оком, знакомо, озорно, мол «это наша маленькая тайна, ну ты понимаешь».
- Будет сделано, миледи! – подчёркнуто официально и довольно громко заявил Глорфиндел, и лишь затем обернулся к Артаресто:
- Да. Мы можем и не такое. Я, будучи одним из лучших мечников в нашем войске – молвил он, прямо-таки лучась скромностью и смирением, - не превратился в жуткое порождение мрака. Сила не делает нас злыми, Артаресто, но она позволит нам сохранить наши жизни для чего-то большего, чем война. Всё что нужно, это провести черту и держаться ей. Защищая своих близких и себя, мы поступаем правильно, даже если нам приходится проливать кровь. Может мы и не станем прежними, но мы можем быть лучше, чем сейчас. Та чистота, которую мы оставили за морем, мы можем вернуть её. Не сразу, но постепенно, все мы найдём мир в своём сердце. Обязательно найдём.
Так сказал он, и ещё прежде, чем корабль начал швартовку, одним могучим прыжком сиганул с борта на берег. Приунывший было, ветер тут же вернулся, задул с новой силой и рвением, вскинул зелёный плащ нолдо птичьим крылом, взъерошил и вздыбил его волосы золотым пламенем. В этот миг, в разум Лаурэфина закралась крамольная мысль: «Вот ещё чуть-чуть, и я полечу!».
«Но эльфы не летают! Даже очень прыгучие!» – мысленно радировал он ветру и… упруго приземлился на ноги. Помахав Артаресто, Лаурэфин на бегу попросил одного из встречавших корабль эльфов сохранить для него швартовочный трос. Он помнил свои обещания и держал слово. А значит, надо будет на днях сочинить песенку для ветра… Одолеваемый столь важными и значительными думами, Лаурэфин рысью умчался искать лодырей и уклонистов. Надо сказать, что вопреки своим словам, вскоре он преуспел: носясь по лагерю растрёпанным смерчем, он неуёмной золотистой пчелой жалил в бока и другие интересные места всех тех, кто предпочёл свои думы и заботы общеполезному делу. Может он и впрямь был никудышным принцем, но вот сподвигать окружающих умел прекрасно, и вскоре к кораблям потянулась цепочка жаждущих трудовой активности эльдар. Впрочем, видимо одним склонением к сотрудничеству Глорфиндел не ограничился, потому что многие нолдор при виде Нэрвен краснели и отводили глаза, другие прыскали в кулак, а третьи напрямую спрашивали, правда ли то, что она поцеловала черепаху. А меж шатров, словно солнечный зайчик, то и дело мелькал золотистый проблеск. Между делом, Лаурэфин заскочил к себе в шатёр и облачился в полный доспех. Лёгкие, гибкие пластинчатые латы сверкали и искрились звёздным огнём, и лишь золотой цветок у него на его груди мерцал тускло, едва ощутимо. Его время ещё не пришло. А ветер, неуёмный и игривый как соскучившийся по хозяину пёс, крутился у его ног, хлопал плащом и всё никак не мог поверить, что эльфы не летают. Даже очень прыгучие.

- Как бы я рад был безоговорочно поверить в это, Лаурэфин... - Артарэсто улыбнулся почти помимо воли. Все-таки умел это эльф все повернуть так, что мир, до того казавшийся унылым и безрадостным, вдруг словно озарялся светом, - И я даже верю и знаю, что ты прав, но всегда ли мы сможем проводить черту там, где она должна быть? Судя по событиям совсем недавнего прошлого - нет. И у многих из нас возникает искушение провести ее там, где удобно и выгодно. Или просто чуть сдвинуть - совсем чуть-чуть, почти незаметно.
И не может ли получится так, что, ведя, пусть и справедливую, войну они все будут постепенно, почти неосознанно, проводить черту все дальше и дальше? Впрочем... стоит ли снова наводить думать о плохом, наводя тоску на себя и других? Как будто думать больше не о чем! Артарэсто с улыбкой проследил за прыжком родича и добавил - скорее уже убеждая сам себя:
- Найдем.
По пути в шатер Артарэсто не мог не заметить, какими взглядами их провожали эльдар, занятые погрузкой. И не слышать смешком и тихого, но все равно хорошо слышного, шепота. Слова "черепаха" и "поцеловала" повторялись весьма часто, что заставляло арафинвиона сдерживать смех и украдкой смотреть на сестру - как отрреагирует? Артанис выдержала все стоически, надо сказать, хотя было сильно подозрение, что кое-кто когда-нибудь очень пожалеет об учиненном безобразии.
-Да, я тоже так понял. И совершенно уверен, что разведка Врага будет активно нас искать... И нам будет трудно сделать так, чтобы не нашла - слишком нас много, незаметно мы передвигаться просто не можем. А что касается твоего вопроса... я не знаю. Видимо, что-то такое для них есть в Музыке Морингото, что перекликается с их желаниями. Что-то она им обещает, что-то сулит, по их мнению, очень привлекательное.
Возможно - силу. Власть. Что-то еще... И ведь это перкликается с недавним разговорм о черте, которую нужно провести. И которую так велик бывает соблазн передвинуть. Видно, он не чужд не одним лишь воплощенным...
- Разумеется... позовешь его сюда?
Вошел один из верных, неся карту. Артарэсто разложил ее на столе, присев на его край и глядя на сестру, приводящую в порядок растрепанные золотые пряди.

Нам всем надо решать, что делать дальше... мне кажется, ты можешь нам в этом помочь.
Глорфиндел в ответ только улыбнулся и поспешно отвёл глаза, будто боялся, что те могут выдать его истинные мысли об их незавидном положении. Вряд ли двум его собеседникам, равно как и всякому иному в нолдорском войске, будет приятно услышать от одного из самых заядлых оптимистов Амана те мысли о шансах успешного завершения их похода, которые витали в его голове на протяжении последнего месяца. Эльф не может убить Валу, пусть даже и падшего – это попросту невозможно, а значит… Значит ему лучше держать язык за зубами. Для привыкшего к искренности и прямоте Лаурэфина это было необычно, и в то же время, он всем своим естеством понимал – это правильно, ему не следует говорить ни этим, ни каким-либо другим нолдор о том, что считает их поход бессмысленным. Тем более, что он не считал. Что смешного он нашёл в словах Артаресто? Да всё просто: по мнению Глорфиндела, нужно было быть Феанором, чтобы принять решение о продолжении похода на твердыню Врага.
«Не того вы пригласили на ваш совет, друзья» - подумал он со светлой улыбкой на губах.
Шатёр полководца был пожалуй единственным местом на свете, исключая разве что сам Ангбанд, где Глорфиндел ощущал себя не в своей тарелке. И потому, на протяжении всего похода златовласый нолдо всячески уклонялся от попыток окружающих затащить его на какой-нибудь совет и обходил места таких советов десятой дорогой, но, видимо, чему бывать – того не миновать. Благодарно кивнув в ответ на предложенный Артаресто стул, Лаурэфин принялся смотреть, слушать и размышлять. Непонимание тех тонких стратегических процессов, что происходили в командирских шатрах нолдор – та причина, которой логичнее всего было объяснить его отношение к полководческим советам, не имела ничего общего с мотивами Лаурэфина. Скорее напротив, он слишком хорошо понимал, какая ответственность ложится на плечи полководцев нолдор, и каковы могут быть последствия их ошибки. Вот почему участию в одном из таких собраний он предпочёл бы открытую схватку с любым из Морготовских майар или даже самим Властелином Тьмы. Однако, маленький да удаленький совет под водительством Нэрвен был тут, а вражьих полчищ, готовых послужить поводом его отлучки, напротив, поблизости не наблюдалось. Так что, всё что ему оставалось – это попытаться не стать виновником гибели всего нолдорского войска. И всё же, оказавшись втянутым, пусть и очень косвенно, в процесс руководства, Лаурэфин ощутил, что не может просто посидеть в шатре за компанию с умным видом. Не потому, что не хотел – просто это было бы неправильно.
- Невозможно – согласно кивнул он, принимая истинность слов Артанис.
«Невозможно» для Глорфиндела занимало особое место. Это была категория вещей, которые были не просто неосуществимы, но нереальны, немыслимы. Он просто не задумывался о них. Покинуть грань мира было невозможно. Эльфу повергнуть Моргота, Валу, пусть и павшего, было невозможно. Одному эльда поднять руку на другого – было невозможно до недавней поры. А то, что он предлагал… Лаурэфин задумчиво покатал на языке изречённой девушкой слово, пробуя его на вкус. Нет, в его идее не было чего-то, что ощущалось в тех вещах, о которых он мыслил «невозможно». Но спорить с нисси, которая не раз и не два открыто возражала Феанаро? Да и Артаресто был с ней согласен…
«Нет, наверное, это всё таки невозможно…» - подумал он, и стал пристально всматриваться и вслушиваться во всё, что происходило в шатре.
- Я согласен – сказал он, когда Артанис кончила говорить, и это было правдой. – Но у Врага не один глаз. Наверняка, всё побережье кишит его разведчиками, если конечно, у него достаточно сильное войско. Боюсь, один отряд за ними всеми просто не угонится.
Они да наши мечи... иной защиты у нас нет.
- Думаю, у нас есть кое-что покрепче и поострее – улыбка, словно пугливый зверёк, вновь проявилась на его лице, а сжатая в кулак рука попеременно стукнула по светлому нагруднику напротив сердца и по не менее светлому Лаурэфинскому лбу. – Но ты прав, мы пока не готовы, хоть большинство из нас уже умеют обращаться с мечом. Нам нужно…
Секундная заминка, поиск подходящих слов.
- Заматереть. Прижиться в этих землях, понять и осознать предстоящее. К тому же, каждый лишний день, проведённый нами на этих берегах, не проходит бесследно. Только у меня тренируется не менее трёх сотен бойцов Второго Дома, думаю, каждый из нас использует хотя бы маленькую часть своего времени на тренировку с оружием. Конечно, это капля в море, но даже капля может перевесить весы, на другой чаше которых – жизнь, и не одна.
Он задумался, а потом протянул руку к висевшему на поясе кошелю и не глядя выудил оттуда крошечный сапфир. Мелочёвка, такие валялись в Амане под каждым кустом. Водрузив камешек на побережье, Лаурэфин шепнул тому пару ласковых слов. Синий самоцвет тут же засветился слабым, ровным светом, от которого бумага карты в небольшом радиусе вокруг него словно потеплела.
- Смотрите, мы не можем скрыть наших следов, света и шума. Любой вражеский дозорный в некотором радиусе вокруг нашего войска заметит его. Даже более того, если мы будем жечь костры. Значит, если мы хотим проделать хоть какую-то часть пути к горам нераскрытыми, нам нужно окружить войско собственной цепью дозорных. Один нолдо стоит сотни орков, если наши поисковые отряды смогут… убивать разведчиков Врага прежде, чем те поднимут тревогу, то мы получим небольшую фору. Конечно, рано или поздно кто-то из них нас обнаружит, ноо…
Он задумался, пытаясь найти в своём сознании, памяти и мыслях что-то, что сможет помочь им в походе.
- Ещё нам надо будет выслать один отряд далеко вперёд, чтобы проверял, свободен ли путь, а заодно – подмечал вероятные места засад или позиции дозорных Врага, откуда те смогут разглядеть наше войско. Вроде холмов, с которых открывается хороший обзор на окрестные земли. Хм?
Его замечание было вызвано группой бабочек, которая в своих странствиях по многократно уменьшенному Эндорэ достигла «эльфийского войска» и принялась расхаживать вокруг него. Очевидно, насекомых привлекал свет. Конечно, большинство «серьёзных» военачальников испытало бы по этому поводу лишь раздражение, а какой-нибудь нолдоран и того пуще, прихлопнул бы несчастное насекомое (Лаурэфина передёрнуло при одной мысли о потобном варварстве), но для Глорфиндела, для кого свет был всем или даже больше… Его это навело на мысль. Его ловкая рука с длинными сильными пальцами вновь нырнула в кошель и выудила оттуда ещё один камень. На этот раз это был кусочек горного хрусталя в форме пирамидки, совсем крохотный, но чистый. Ничего не говоря, нолдо водрузил хрусталик чуть в стороне от «воинства нолдор». Конечно же, пёстрое собрание лаурэфиновых бабочек оставило новичка без внимания, лишь одна из них сделала несколько неуверенных шажков к новой блестяшке, но тут же развернулась и присоединилась к общему хороводу, позвякивая крыльями. 
Тогда нолдо, нисколько не смущаясь, ласково погладил вершину хрустальной пирамидки. В этом движении была гордость отца, треплющего по головке своего несмышлёныша-сына, ласка влюблённого и восхищение художника, оценившего красоту каменной глыбы в позднем осеннем лесу, в этом движении был весь он. И в ответ, хрустальный осколок вспыхнул, ярко, переливчато, играя красками цветового спектра на остреньких гранях. Разумеется, он тут же оказался в центре внимания звонкокрылых мотыльков, а сапфир, изображавший войско нолдор, оказался покинут и заброшен. Прикоснувшись к самоцвету кончиком пальца, Глорфиндел плавно провёл его по тому маршруту, что указала ранее Нэрвен, вплоть до точки назначения.
- Нам не нужна иллюзия… нам нужен лишь свет, достаточно яркий, чтобы на него слетелись все бабочки окрестных земель. И звук, способный оглушить разведчиков Врага так, что они и не посмотрят в сторону нашего войска.
Эльф замолчал, и только его сердце билось так громко, что казалось – ещё чуть-чуть, и оно начнёт вытанцовывать джигу на внутренней стороне его нагрудника. Пожалуй, на этом стоило остановиться, дать возможность Артанис и Артаресто вынести вердикт, но…
- Артанис, а сколько у нас ездовых лошадей? Мне нужно три сотни бардов, не слишком хороших, просто громких, пять сотен топоров и тех, кто умеет с ними обращаться и ещё… две сотни пар рук, умеющих быстро ставить палатки и разбивать лагерь. И тогда я залью побережье Эндора таким морем света и звука, что все глаза и уши в округе будут нацелены только на него!

Отредактировано Глорфиндел (2014-07-10 22:29:47)

- Да, выжить и ждать. - согласно кивнул Артарэсто.
Быстрая война... наверное, только Феанаро мог до сих по сохранить иллюзию того, что это получится. Артарэсто невесело усмехнулся: их король, видимо, до сих пор так считает, если счел возможным бросить лагерь и умчаться на север. Да, спасать сына, но... он не только отец, он - вождь целого народа. Нет, осуждать его совсем не хотелось, и арафинвион, положа руку на сердце, сам не представлял, как повел бы себя в такой ситуации и на месте нолдарана, но дело было не только в отцовских чувствах, перевесивших долг. Дело было в том, что Пламенный, похоже, так и не понял, что эта война - надолго.
- Да, и это тоже у нас есть, - он улыбнулся Лаурэфину. - Заматереть мы заматереем, сама жизнь нас заставит. Главное - успеть сделать это.
Да, каждый день не проходит зря... Но сейчас - пока - им нужно решать столько важных вопросов, что времени не ни на что больше. Хотя ведь разве это тоже не часть процесса "заматерения"? В Амане они привыкли жить неспешно, тут же пришлось принять совсем иной темп. И перемены, происходящие в них, в их характерах и отошении к миру, тоже становятся более быстрыми, естественно.
Артарэсто с интересом смотрел на разыгравшееся на столе представление "бабочки и камни". Точнее - "бабочки и свет". Очень наглядное, надо сказать. А когда Лаурэфин заговорил, весь обратился  слух, не спеша, впрочем, отвечать и обдумывая каждое слово.
- Тысяча эльдар - маловато для обмана Врага... и многовато, если этот план сорвется. Потому что ведь вы оба понимаете, что, разгадав наши планы, Моргот уничтожит их.
И эльдар, и лошадей... Помимо просто того, что это будут просто потери, это будут еще и невосполнимые потери для армии. Да, их много, но меньше, намного меньше, чем воинов Врага. И все же...
-Присоединяюсь к просьбе Артанис. Если мы хотим, чтобы такой план имел шанс осушествиться, нужно продумать его очень основательно. Хотя бы как вариант.
Пока все равно других не было...
- Насчет же цепи дозорных вокруг - тут я солгасен целиком и полностью.

Лаурэфин безмолвно внимал замыслам своих друзей, и почти под каждым их словом готов был подписаться лично, но…
- Всё это верно. Но согласится ли король? Поймёт ли ход наших мыслей? Или вернее будет сказать… как донести их до Феанаро? Артаресто, много ли ты знаешь случаев, когда наш государь останавливался на пол пути или смирялся с чем-то? Я могу вспомнить лишь один…
Нолдо выразительно взглянул на Нэрвен и улыбнулся. Впрочем, уже в следующий миг его лицо сделалось собранным и серьёзным. Артанис была права. Рассеивание сил – это прямой путь в Мандос. Но…
«Но если наше войско будет глухо и слепо, сколько жизней унесёт внезапная атака? А она будет, непременно будет! Враг злопамятен, его разум истекает ядом, его тёмные мысли незримой паутиной оплетают эти земли. Он не допустит нашего вмешательства в его планы. Но возможно, у Нэрвен и остальных есть свои идеи? Наверное, я чего-то не понимаю…».
Он бы мог настоять, мог бы приводить доводы в защиту своего плана, но… в отличие от Феанора и многих других, Глорфиндел никогда не был ослеплён гордыней. Его жизнь протекала в осознании того, что всегда есть кто-то более умный, более искусный, более смелый. Всегда. И не было в его душе места зависти, и не желал он чужого добра, ибо познал суть смирения. Он был лишь крохотным кусочком большой мозаики, ярким, но не ведущим. Он знал, судьбой ему предназначена своя глава в великой хронике жизни, но сейчас она ещё не наступила. К тому же, он доверял суждениям своих друзей. И Нэрвен, и Артаресто были куда искуснее его в делах войны. Вот почему, услышав отказ, Глорфиндел вздохнул и… улыбнулся. Во взгляде его было спокойствие. Нолдо кивнул в ответ, отчего несколько золотистых прядей упали ему на лицо, и без запала заметил:
- Ты права. Мы и впрямь должны держаться вместе. Вокруг – незнакомые земли, а ночь темна и полна ужасов. Но тогда нам надо подумать о том, каким образом мы могли бы заметить приближение вражеского войска. Мы не можем позволить застать нас врасплох. Но я… не знаю, что тут можно сделать.
Лаурэфин развёл руками, как бы признавая своё бессилие, и бойко сдул со лба надоедливые пряди. Нэрвен заговорила вновь, и… это даже не была критика. Он был с ней совершенно согласен, и опять же – мог подписаться под каждым её словом. Но… это великое и могучее «Но»! Её последние слова перевешивали всё остальное.
- Нам остаётся лишь ждать… - в задумчивости отозвался Глорфиндел.
Ему очень не понравилось, как это звучит. Ждать… чего? Внезапного нападения со всех сторон, рек крови, криков боли, паники, страха? Он мысленно повторил её слова, и всё внутри него восстало, он пока имел очень отдалённое представление о том, что такое ненависть, но это… это он ненавидел.
- Нам нельзя ждать!
Слова рубанули воздух, словно лезвие меча, и в глазах ваниарского принца сверкнули сталью. Волшебный фонарик, что освещал внутреннее пространство шатра, словно вспыхнул ярче, его свет сотней сапфировых искр отражался в чистых глазах высокого эльфа. Куда делся шутник и балагур, любитель безобидных приключений и золотых побрякушек? Перед Артаресто и Нэрвен стоял воин, готовый сражаться с оружием в руках и умереть с оружием в руках, если это потребуется для спасения его народа.
Глорфиндел ощущал, неправильность подобного исхода. Он ощущал Долг. Пожалуй, откажи ему сейчас их маленький совет, он бы сам собрал нолдор, сколько бы смог, и уехал, не спросив ни у кого разрешения. Смирение и осознание превосходства окружающих словно бы смыло незримой волной. Глорфиндел знал – он прав, и эта правда спасёт немало жизней. А ещё он чувствовал нечто… это было его. Его роль, его задача, его дело. Что это было? Он пока не мог описать. Он знал одно: он не позволит ордам Моргота найти их лагерь прежде, чем остальные достигнут безопасного места. Он защитит их. И если не он – то никто.
Лаурэфин протянул руку к карте, призывая Манве и Варду просветить его взор. Его пальцы, сильные и не лишённые изящества, прикоснулись к тёплой бумаге, словно ощупывая рельеф. А потом Глорфиндел покачал головой и нарисовал широкую окружность по правую сторону от предполагаемого маршрута, примерно на середине пути до намеченной цели в горах. Потом – ещё одну, по другую сторону, на таком же солидном расстоянии. Рассчёт был сделан так, чтобы клюнувшие на приманку вражеские войска не заметили ненароком основное войско… разумеется, он был неточен, но чего вы хотели от эльфа, впервые взявшего в руки стратегическую карту?
- Карта нам не ответит, да и я не смогу, пока не узнаю ту местность. Нам нужно высокое место со множеством деревьев вокруг и несколькими путями отхода. Это главное. Решать, где устроим большое светопредставление, придётся прямо на месте. Если повезёт, это случится сразу, если нет, нам придётся разослать разведчиков. Нам, то есть мне и тому, кто возглавит второй отряд.
Он замешкался на миг, потом покачал головой:
- Нет прости, я не получал от Турукано вестей с момента его отбытия. Но уверен, он в порядке. Такой эльда, как он, нигде не пропадёт.
Хотелось ободрить её. Сказать, что вот-вот приедет могучий и умный Тургон, и все проблемы сразу же станут решаемы. Но… они не в Амане. Настала пора проститься с чудесами. Лаурэфин грустно посмотрел на звонкокрылых бабочек.
«Всё это сплошная ошибка. Эх Турьо, ну зачем ты пошёл в этот поход? Впрочем…» - тут он вновь посмотрел на Артанис, задумчиво и с совершенно неуместной сейчас нежностью. «Возможно это и к лучшему. Если бы ты остался, мне бы пришлось выбирать между друзьями и домом. Не уверен, что сделал бы правильный выбор тогда».
- Что тут ещё скажешь? – Лаурэфин вновь посмотрел на карту, с неким укором во взгляде, будто та жестоко его обманула и сейчас даже не краснеет. – Я не лучший организатор в нашем войске. Возможно вы правы, тысячи эльдар будет маловато, но больше двух-трёх тысяч нам выделять тоже нельзя. И нам придётся бросить много шатров… Хотя… если мы будем на возвышенности, достаточно будет внешнего кольца палаток в несколько рядов. Дозорные займут места вокруг лагеря и будут отстреливать слишком любопытных разведчиков, способных обнаружить наш обман. А уж когда подойдут большие силы… Тогда мы вскачем на расставленных внутри круга лошадей, подожжём лагерь и умчимся прочь. Да, это риск. Но идя к горам просто так, мы рискуем не тысячей и не десятком тысяч. Мы рискуем всем народом, до последнего эльфёнка. Если нам удастся придумать другой план, менее рискованный, это будет замечательно.
Глорфиндел обвёл друзей непривычно серьёзным, собранным взглядом. Всем приходит пора взрослеть, и возможно, он взрослел именно в эти секунды. Но если резня в Гаванях лишила их всех чего-то очень важного и незаменимого, то сейчас Лаурэфин чувствовал, что его светлый дух не теряет, но обретает, словно становится больше и сильнее. Весёлость никуда не делась, просто теперь… он словно стал чуть выше. Хотя куда уж ещё! Вторжение Айканаро было сродни грому средь ясного неба. Глорфиндел сам не понял, как его рука оказалась на эфесе меча, но уже через миг, он расслабился и приветливо улыбнулся вторженцу.
- А ты вовремя, дружище!
Призрак Серьёзности покинул его лицо так же стремительно и внезапно, как появился. Нолдо шагнул на встречу Яркопламенному и ответил на его жест крепким рукопожатием. Что ни говори, а долгие и интенсивные тренировки с мечом на нём сказались благотворно: в руках Лаурэфина скрывалась немалая сила, да и сложением он был покрепче многих.
- Мы с Нэрвен и Артаресто как раз обсуждали один безумный план… - начал он, и добавил, подчёркнуто-громким шёпотом. – Про черепаху расскажу позже, она и впрямь его поцеловала!
Глаза его поблескивали от еле сдерживаемого восторга, на губах сама собой возникла бойкая улыбка. Оставив в покое кисть Айканаро, Лаурэфин продолжил:
- Мы планируем отвлекающий….
Нолдо на миг задумался, подбирая слова. Что-то припоминалось ему из тех слов, что изобрёл и счастливо убрал в дальний ящик Румил. Наконец, слово нашлось:
- Маневр! Скажи, Айк, ты ведь хочешь совершить подвиг ради всеобщего блага? – закончил Лаурэфин, и во взгляде его сверкала та самая хитринка, предвещающее новое приключение, и не дающая собеседнику права на отказ. Конечно, ибо иначе он пропустит столько интересного, а главное, будет окончательно и бесповоротно записан в книгочеи! Уж что-что, а втягивать окружающих во всякое-разное Глорфиндел умел. Его дух словно обрёл крылья, он чувствовал: его глава в великой повести времён начинается сегодня.

- Нет. Таких случаев я, как и ты знаю, очень немного. И даже тот один, о котором ты говоришь... - Артарэсто посмотрел на сестру, - вряд ли он смирился. Просто понял, что настаивать бесполезно, вот и все. А еще... Артанис права, короля нет в лагере. Его заменяет Кано, и именно с ним нам придется говорить. Возможно, он будет более сдержан и разумен в своих суждениях.
Все же характер Макалаурэ сильно отличался от характера его отца. Арафинвион от души надеялся, что их план - если они, конечно, доведут его до состояния, достойного изложения и предъявления! - будет выслушан и рассмотрен, а не отметен, как заведомо безумный.
А план и правда казался безумным... Но если сначала он казался безумным соверешенно и безоговорочно, то постепенно в голове и сердце Артарэсто начали зарождать соменения на этот счет. Может быть, слишком убедительным были слова и настроение Лаурэфина, может быть, его слова о том, что им нельзя ждать возымели действие... Но второй сын Арафинвэ все более внимательно слушал, что говорит друг. И не без удивления поглядывал в его сторону, отмечая, как тот вдруг изменился, из хулигана и балагура став воином и вождем.
- Нам необходимо добраться до места и увидеть его своими глазами. Рельеф, растительность... ну вы понимаете. И если там имеется то, о чем говорит Лаурэфин... я готов принять его план как очень даже вероятный. И... я готов, если нужно, возглавить второй отряд.
Он задумчиво посмотрел на Артанис, так же нимательно слушая и ее. Улыбнулся и кивнул, соглашаясь.
- Да. Горная гряда и обвал. Если там имеются условия для этого - будет прекрасно. А что касается разведиков в воздухе... вы не думаете, что именно их будет больше всего? В горах это самое удобное и меньше вероятность, что заметят. А нам... нам наоборот надо, чтобы нас заметили и приняли за настоящий лагерь. И в то же время, чтобы не поняли, что это -обман. Шпионы Моринготто тоже ведь... не новички в войне.
В отличие, кстати, от нолдор, которые только учились воевать.
В шатре, наконец-то, появился Айканаро. Артарэсто вздохнул с облегчением - слава Эру, живой и целый! И уже в курсе истори про черепаху. Он против воли хмыкнул, но тут же постарался сделать серьезное лицо.
- Между прочим, твоя сестра права - по ушам бы тебе точно стоило дать. Почему ты ничего не отвечал ни мне, ни ей?
По-настоящему ругаться на братца было трудно сейчас. - Полезен... да, можешь. Присоединяйся к нашему обсуждению, может быть, свежий взгляд поможет нам выстроить план поточней.

Высказав должное, Лаурэфин замолчал. Умение слышать было не слишком распространено даже среди эльдар, а умение понимать и вовсе стоило бы оценить на вес золота. В каком-то смысле, Глорфиндел был счастливчиком. Ни жест Айка, чья рука сама собой потянулась к рукояти меча в ответ на его собственный, невольный угрожающий жест, ни крепость его рукопожатия не остались незамеченными. Это было неправильно, но это было хорошо. Это поможет ему выжить.
- Хорошая реакция – подмигнул Лаурэфин Аэгнору. – Да, мы решили удивить Врага так, чтобы он свалился со своего огроменного Чёрного Трона!
Он прекрасно осознавал, как нелегко окружающим вживаться в непривычные для них роли. Все они создали себе образ, нужный для выживания, старались ужаться, втиснуться в него, теряя по пути частички своего «я». Едва ли не важнейшие частицы… Нолдо обвёл взглядом собравшихся, посекундно останавливаясь на Артанис, взвалившую на себя бремя сильного, на Артаресто, коего положение обязывало заниматься совершенно неподходящей для него работой, Айканаро, при одном взгляде на которого Айрамахтар ощущал себя собранным и серьёзным. Всем им придётся нелегко, каждому по своему, но в своих испытаниях они не будут одни, он не позволит. А сам? И тут, надо отметить, хватало поводов для беспокойства. Лаурэфин мог быть третьим-четвёртым среди нолдорских воинов в мастерстве обращения с клинком, но ему не разу не доводилось отнять жизнь, даже у келвар, что уж говорить о существах разумных… Он до сих пор благодарил Эру, что войско Финарфина не подошло к Альквалондэ достаточно быстро, чтобы поддаться общему порыву, толкнувшему Финголфина и его последователей ввязаться в братоубийственную резню. Слишком чист был его разум, чтобы в нём появилась мысль о том, что убийство тэлери могло стать прекрасным опытом, способным помочь в грядущей войне…
- Я… не могу этого понять – с трудом признал Лаурэфин. – Мы не можем ослушаться приказа наших вождей, но и сидеть без дела будет не менее преступно. Это… небывало. Раньше у нас всегда была возможность поступить правильно, да зачастую, нам не приходила сама мысль о неправильном поступке! А здесь… Будем надеяться, что наш план одобрят или придумают другой.
Он высоко оценил это «мы», сказанное Артанис, и с благодарностью взглянул на ясноглазую деву. С ней он был готов пойти и к Морготу в пасть. Айканаро тоже годился для этой миссии, а вот Артаресто… Глорфиндел внимательно посмотрел на сына Финарфина. Из их четвёрки он в наименьшей степени годился на роль воина и разведчика, пригласить его в поход – значит подвергнуть напрасному риску одного из тех, кто может в будущем повести за собой эльдар. Он всё же верил, что Ресто способен на это. Возможно, характер его был мягок, но на взгляд Айрамахтара, в мирной жизни он был бы прекрасным правителем. Оставалось надеяться, что он поймёт.
- Если мы уйдём в горы, то сможем обойтись без лошадей – заметил Лаурэфин, возвращаясь к делу. – Почти. Несколько конных разведчиков нам всё же пригодятся, для дальнего дозора и отлова вражеских шпионов. Нам нельзя подпускать тварей Моргота к нашей обманке, иначе всё окажется впустую. В остальном же…
Он улыбнулся и развёл руками.
- Признаю твоё превосходство, Артанис. Ты настоящий стратег.
И тут заговорил Ородрет, и брови Глорфиндела исполнили дикое танго на его высоком светлом лбу.
- Ресто, а ты уверен…? – начал было он и не закончил, обратив на Нэрвен молящий взгляд, мол выручай.
Впрочем, сын Финарфина говорил здраво, как всегда. Ума ему было не занимать, словами Артаресто вырисовывались мелочи, которые им ни в коем случае нельзя было упустить.
- Хорошо подмечено. Мы при всём желании не сможем перестрелять всех подозрительных птиц, что будут пролетать мимо, не говоря уже о том, что это было бы отвратительное неуважение творений Йаванны. Но что тогда? Возможно… мы могли бы найти какой-то способ лишить тварей Врага возможности узнать нашу численность. Например, создать видимость, что большинство нолдор находится в пещере или каком-то узком ущелье… - он отчаянно старался придумать что-то, способное повысить их шансы на успех, но на ум не приходило ничего стоящего.
Оставалось полагаться на остальных. Меж тем, Лаурэфин решил вступиться за их долгожданного гостя, но сделал это по-своему, по лаурэфински: он склонился над столом и шепнул что-то звонкокрылым бабочкам. Те мигом поднялись в воздух и перелетели на его сверкающий наплечник. Воспользовавшись тем, что внимание присутствующих было сосредоточено на порицании Айка, он с удивительно бесшумностью обогнул стол и оказался в непосредственной близости от их ненаглядной Стальной Леди. Храня на лице довольную улыбку, а в глазах – искру озорства, Глорфиндел едва ощутимо коснулся затылка Нэрвен парой пальцев. По её волосам тут же забегали крохотные золотые огоньки, и в единый миг, его натренированные бабочки-убийцы-серьёзности взмыли в воздух и охватили голову Артанис ярким цветастым венком. В довершение ситуации, один особо неугомонный розовокрылый мотылёк приземлился на кончик носа солнцеликой, принял позу, полную грозного величия, воззрился на Ресто и Айка, вслед за чем принялся помахивать передними лапками, словно отдавая приказы.
- Как закончим совет, я представлю тебя Эмальфингалу – заговорщески предложил он, глядя на Аэгнора поверх Нэрвенской макушки. – А про лагерь, пусть лучше тебе она и Ресто расскажут, у них это получится яснее.
Вот теперь Лаурэфин чувствовал себя в своей тарелке. В конце-концов, Мавр сделал дело, Мавр может отдыхать. Что-то подсказывало ему, что этой ночью он лишится не только своих музыкальных питомцев, но и чего-то очень важного. Это была и его последняя ночь, в каком-то смысле, ему прежнему предстояло уйти в прошлое, уступив место… кому? Глорфиндел содрогнулся, представив, что может превратится в кого-то наподобие Феанаро. Но не зря же матушка нарекла его Вечным воителем? При всём своём искусстве, воином он ещё не был. Он ни разу не убил. И если завтра начнётся его путь по бесконечной дороге меча и крови, тянувшейся до самого горизонта… То это и впрямь будет очень важная ночь, и он воздаст сполна радости и беззаботности. Может быть, в последний раз.
«Мы не готовы…» - мысленно повторил он слова Артанис. «Мы не готовы. Я готов».
Погрузившись в раздумья, он и не заметил, как эти слова сорвались с его губ тихим, едва уловимым шопотом.

Отредактировано Глорфиндел (2014-09-01 01:02:13)

Артарэсто заметил, что тон млашего брата изменился, когда тот объяснил причину своего отстутствия и молчания. Обижен... Он покачал головой - незаметно, для самого себя, подумав, что это очень хорошо, что Айканаро тут,а не непонятно где.
- Теперь ты знаешь, что обеспокоил нас и сильно. Так что больше лучше не молчи.- он слегка улыбнулся брату. А затем обратился к Лаурэфиндэ: - Мы не можем поступить так, как решили без ведома и одобрения Кано и Нолофинвэ. Ты представь, что будет, если каждый станет поступать пусть и правильно, но по-своему...
Они ведь были не дома, где спокойное течение жизни позволяло им делать то, что хотелось и нравилось... И такой роскоши они еще долго не смогут себе позволить.
Артарэсто не смог удержаться от смеха при виде удивленного лица друга.
- Уверен? Собственно, в чем? В том, что верю в наш безумный план?  Или в том, что я готов отправиться с отрядом? Да, уверен... и в том, и в другом. Я пока, честно говоря, не очень представляю себе, как мы можем обмануть тех шпионов врага, что будут наблюдаь с воздуха. Нет, стрелять всех птиц мы точно не будем, - он улыбнулся, - Но... может быть, и правда, воспользоваться иллюзией? Но это опять же будет окончательно ясно лишь на местности. Если поблизости будет узкое ущелье - почему бы и нет? Пусть они думают, что наши основные силы прячутся там. Чучела... мы можем сделать и их, только, Артанис.. ты уверена, что они будут слишком неподвжны и вызовут подозрение? Иллюзии для этой цели подходят лучше.
А если враг только заподозрит, что его хотят обмануть... то будет искать обман и дальше. И их план может провалиться.
Слова Артанис заставили его упрямо нахмурться. Обычно мягкое и спокойное лицо арафинвиона стало твердым и почти суровым.
- Я знаю, что воин из меня не такой, как из многих. И что на поле боя Айканаро даст мне сто очков вперед. Но я не уверен, что в лагере, настоящем, не понадобится его меч. Кроме того, если нам надо будет создавать иллюзии и поддерживать их, тут я принесу больше пользы. И... я очень надеюсь, что Финдарато все же вернется. Лучше него с управлением лагеря не управится никто.
Впрочем, пока все равно точно не известно ничего... Артарэсто с улыкой наблюдал за тем, как бабочки образовали венок вокруг головы Нервендэ. Он очень шел ей... так же как и полуулыбка на лице, явно вызванная присутствием рядом Лаурефиндэ.
В шатер вбежал верный с сообщением, что вернулся Нолофинвэ. Это была хоошая новость, очень хорошая. Даже несмотря на то, что король с отрядом не вернулся. И, кажется, им с сестрой пришла в голову одна и так же мысль -с поаном лучше идти к дяде.
- Да,пойдемте скорей.
Он вышел из шатра вслед за Артанис, оглягувшись на брата и друга и жестом предлагая им следовать за ними.