Новая жизнь и новые земли совершенно не радовали Тьелпе. Хотя после всего, что произошло, наверное, мало кто в лагере радовался свершившимся событиям. Однако младший представитель Первого дома считал себя самым обиженным и самым неприкаянным из всех эльдар, прибывших из-за моря. Внешне выглядело все благополучно и мирно. Насколько это было возможно в сложившихся обстоятельствах. И конечно, никто бы не позволил ему страдать публично, особенно, когда пленные все еще оставались в плену.
Однако после стремительного возвращения нолдарана из его сокрушительного военного похода, Тьелперинквар отстранился от своей семьи. Этого никто не заметил, ибо у всех было, чем заняться кроме его душевных страданий. Однако сам он был постоянно чем-то занят исключительно для того, чтобы быть подальше от Феанаро. Когда деда привезли, Тьелпе постоянно пытался узнать, как его здоровье. Но едва тому стало лучше, нолдо стал избегать любой возможности с ним увидеться. А заодно и с остальной родней. Благо никто не горел особым желанием общаться именно с ним. Тьелпе носился по новому лагерю, вызывался в разведку, на охоту, в патруль - да куда угодно, только бы заполнить ту пустоту, которая возникла в душе и с каждым днем становилась все глубже и темнее.

В тот день ему удалось навязаться возглавить небольшой отряд, один из многих, занимавшихся патрулированием окрестностей с целью зачистки территории. Тьелпе полагал в глубине души, что верные не были в восторге от его присутствия в отряде, ибо случись с ним что, мало не покажется никому. Однако именно это вдобавок ко всему еще и подогревало его желание все-таки навязаться в этот отряд. Когда командир попытался возражать, принц предложил ему отправиться к нолдарану лично и спросить его указаний на этот счет. Тот поколебался и нарываься не захотел. О чем впоследствии ему придется весьма и весьма пожалеть.

Итак, небольшой отряд во главе со своим командиром и в придачу с назойливым принцем покинул лагерь и устремился на выполнение своей миссии. Чем дальше они ехали, тем больше Тьелпе терял к ней интерес, ибо ему было важно только, чтобы его взяли с собой, вопреки всему. Теперь же он крайне невнимательно следил за происходящим, и не отстал от отряда только благодаря тому, что отряд не стремился от него отстать.

С того самого дня, когда не успев и шагу ступить в Альквалондэ, Тьелпе был тяжело ранен и выведен из строя, когда в поход, из которого Феанаро вернулся не в самом лучшем виде, его даже не взяли, молодой нолдо постоянно пытался ввязаться в какие-нибудь неприятности. И как назло ему это ни разу еще не удалось сделать. То кто-нибудь из родичей помешает, то еще что-нибудь. Поэтому как эльда ни старался, но попасть в настоящий бой ему еще ни разу не повезло. До сего момента.
Когда непонятно откуда выскочило с десяток... Тьелпе даже не сразу смог понять, кто это были. Конечно же, по лагерю в большом количестве уже ходили рассказы очевидцев о том, как выглядели мерзкие твари, находящиеся на службе у Моринготто. Однако одно дело слышать, а другое - увидеть собственными глазами. Тут и дар речи потерять недолго. Нолдо ненадолго замешкался, когда командир отряда уже сообразил, что происходит и быстро отдавал указания. Эльфы бросились в бой, и Тьелпе испугался. Нет, не боя, а того, что снова не успеет поучаствовать, ведь они же сейчас их всех убьют, а ему потом останется как всегда роль неудачника. А значит, нечего хлопать ушами, надо поспешить, а не разглядывать страшилищ как чудо невиданное. Тьелпе выхватил меч и кинулся к ближайшему врагу, от которого был тут же оттеснен не кем иным как самим командиром.
- Не сметь! - в ярости вскричал принц. - Ты не можешь так со мной обращаться!
Тем временем орки дрогнули и бросились наутек.
- За ними! - выкрикнул Тьелпе в запале, объезжая препятствие в виде командира и бросаясь в погоню, подавая пример остальным.
- Мой лорд, останьтесь здесь! - бросил ему вдогонку командир, однако не получив никакой реакции тоже кинулся следом. - За ним!
"Не дайте его убить!" - очень хотелось добавить командиру, но он не решился, боясь, что своенравный принц тогда тем более наделает глупостей, и надеясь, что остальные и так понимают это не хуже его самого.
Если бы не все это, возможно, у командира или кого-то из его подчиненных возникло бы хоть малейшее подозрение и им удалось бы избежать такой дешевой засады. Однако времени подумать ни у кого не было. Преследуя врагов, а на самом деле пытаясь спасти непутевого навязавшегося на их голову принца, воины вылетели прямо под обстрел. А те, кого не зацепило из арбалета, оказались лицом к лицу с дикими зверями, которые вкупе с орками набросились на эльдар с невероятной злостью и яростью.
На этот раз Тьелпе мог считать себя героем. Он успел несколько раз взмахнуть мечом и даже, кажется, задел кого-то из врагов до того момента, когда наряду с другими получил арбалетный болт. Семейные доспехи выдержали удар, который к тому же пришелся по касательной, однако вторым выстрелом была убита лошадь, и она, падая, потянула за собой и седока. Тьелпе полетел наземь, теряя шлем и пытаясь высвободиться раньше, чем тяжелое тело его же собственного коня сломает ему ногу. Все эти манипуляции отвлекли его настолько, что он не заметил, как один из орков подкрался к нему сзади и рубанул еще до того, как эльда смог подняться на ноги. Тьелпе повалился на землю и затих. Он не видел, что сталось с его отрядом. Впрочем, теперь было неизвестно, что будет дальше и с ним самим.

Отредактировано Тьелперинквар (2015-01-14 18:12:22)

Острый приступ боли вырвал его из темноты и вернул к действительности. Тьелпе попытался открыть глаза, но у него это получилось не сразу. Болело все, что только могло болеть - голова, спина, нога, даже руки, кажется. Сознание возвращалось очень медленно, и нолдо никак не мог сообразить, что с ним случилось и кто так больно хватает его, и почему нога горит огнем, почему опять нога?.. Может быть, он уснул, и ему снится кошмар?
В нос ударил тошнотворный запах, и эльда все же смог приоткрыть один глаз, а потом другой. Лучше бы он этого не делал, потому что голова взорвалась таким приступом резкой боли, что он не удержался и взвыл, а также заерзал на земле, не понимая еще, почему ни руки, ни ноги ему не служили. Они что же, были... связаны??? Но как?!  Зачем?! Почему?! Превозмогая головную боль Тьелпе скосил глаза в сторону, из которой и исходил мерзкий запах, и увидел тварь, деловито его оглядывавшую и ощупывавшую. Он забился в своих путах изо всех сил, пытаясь вырваться или хотя бы отстраниться, но вызвал этим только новый приступ боли и снова потерял сознание.

Очнулся снова Тьелпе оттого, что чуть не захлебнулся. Он закашлялся, пытаясь выплюнуть жидкость и восстановить дыхание, хотя часть ее при этом пришлось проглотить. Ну и мерзость же она оказалась! Больше его поить не пытались, и нолдо огляделся вокруг, насколько это было возможно из того положения, в котором он лежал. Подняться не было никакой возможности. Да что там подняться, даже пошевелиться было никак! От боли хотелось выть, но ужас, который охватил его, когда он смог рассмотреть тех, кто сидел и лежал у костра, заставил молчать, не произнося ни звука, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Что же произошло?! Неужели его также как и дядю захватили в плен эти мерзкие твари, с которыми они сражались? Но как же так?! Их было так немного. И где весь их отряд? Не могли же они его бросить? Хотя дядю тоже похитили, а остальные вернулись... Во имя Эру, что скажет отец, когда узнает?..
Некоторое время Тьелпе страдал, физически и морально, пока не провалился в спасительное забытье, которому он до последнего пытался сопротивляться, боясь оставаться без сознания в компании темных тварей. Несколько раз за ночь он приходил в себя и снова отключался. Он уже и не знал, сколько прошло времени, когда в очередной раз его разбудил шум и рычание. А потом его резко дернули и Тьелпе снова отключился. Однако его быстро привели в чувства уже испробованным способом. На этот раз эльда сопротивлялся отчаяннее, потому что кроме мерзкой жидкости в него пытались запихнуть еще какую-то отвратительную пакость. Он уже потерял надежду, что сможет отбиться, когда от него все же отстали, замучив до предела. Тьелпе с трудом дышал, его едва не выворачивало наизнанку. И он уже почти безразлично отнесся к запаху мерзкой шерсти, которая ткнулась ему в лицо, когда он без сил опустил голову. Отчаяние и ужас окончательно охватили пленника, и он закрыл глаза, отдавая себя в руки судьбы.

Дальнейший путь превратился в сплошной кошмар. Пленного куда-то тащили, кормили, поили, бросали, пихали, тащили... Тьелпе уже практически перестал сопротивляться, отупев от постоянной боли и ослабев от кровопотери, тряски и грубого обращения. Он надеялся только, что все это закончится, ну хоть когда-нибудь закончится, потому что сил терпеть становилось все меньше и меньше, а показывать врагам свою слабость он был не готов даже в таком состоянии.
Неожиданно начался бой, стремительный и кровопролитный. На этот раз для орков. Эльда не успел даже сообразить, что происходит, когда большая часть его конвоиров была перебита, а их главарь принялся убегать, прихватив с собой и пленника. Тьелпе отчаянно попытался сопротивляться, но связанные затекшие руки и сломанная нога вкупе со всем остальным не особо способствовали удачному сопротивлению. Откуда-то из темноты появились незнакомые фигуры, и пленник почувствовал, что лапы твари, тащившей его, разжались, и он рухнул на землю, не в силах сдержать крик от резкой боли в ноге. Извернувшись, нолдо упал так, чтобы не пострадала хотя бы голова, ибо боялся потерять сознание в самый неподходящий момент. Тьелпе повернул голову и увидел, что один из спасителей нагнулся над ним и что-то спросил, но раненый не разобрал, что именно. Впрочем, это было и не важно. Эльда! Его спасли!
- Я... - хрипло пробормотал лежащий на земле пленник, - я... помогите, пожалуйста... развяжите... нога, кажется, сломана... спасибо вам...
И Тьелпе почувствовал, что независимо от его желания при последних словах по лицу побежали слезы. Первые за все это время, когда он стонал, ругался, кусал губы от боли, но не плакал. Ни разу! А сейчас слезинки катились из глаз помимо его воли, и нолдо только надеялся, что собеседник не заметит этой его странной и совершенно недопустимой слабости.

Незнакомые эльдар говорили на странном, полупонятном языке, из чего Тьелпе сделал вывод, что это, наверное, те же самые местные жители, к которым уехало посольство за помощью, которые указали им место для нового лагеря, которые... Нолдо понял вдруг, что все это время погруженный в свои мысли и страдания он настолько мало интересовался всем, что происходило вокруг, что сейчас затруднялся собрать воедино все, что уже было известно о местных эльдар. Впрочем, голова ужасно болела, и хоть стало легче от предложенной помощи, все равно мысли путались, и Тьелпе решил все выяснения и расспросы отложить на потом. А сами спасители его ни о чем не спрашивали: обработали раны, перевязали и понесли. Куда, раненый не спрашивал. Вначале он провалился в забытье, потому что несмотря на то, что несли его крайне осторожно, в его состоянии это было не самое лучшее. Потом он много раз приходил в себя, и тогда был вынужден сосредоточиться только на том, чтобы стонать потише. Снадобья, которыми его поили, немного помогали. Но уже имевший опыт "боевого ранения" нолдо знал, что помощь ему требуется совсем иная. А до этого придется терпеть. Еще хорошо, что эти эльдар вообще нашли его и спасли.
В общем, было совсем не до разговоров.
Когда Тьелпе пришел в себя в очередной раз, он заметил, что они больше не двигаются. Носилки стояли на земле, а эльдар были заняты разведением костра и еще чем-то. То ли решили располагаться на ночлег, то ли что-то случилось. Впрочем, если бы случилось, они вели бы себя иначе.
Раненый пошевелился и даже попытался подняться, хотя со сломанной ногой это у него не вышло, и помучившись немного, стараясь сесть, Тьелпе сдался и с глухим стоном опустился обратно на носилки. Ужасно хотелось пить. Можно было попросить, но нолдо не знал, как это сделать, да и чувствовал, что не в силах произносить громкие звуки, чтобы привлечь к себе внимание.

После неудачной попытки подняться, Тьелпе все же привлек к себе внимание целителя. Его напоили и всеми силами и средствами пытались помочь. Говорил незнакомец отчетливо и внятно, хотя звучало это до невозможности забавно. В дугой ситуации нолдо, возможно, посмеялся бы. Но не теперь. Ему было совсем не до смеха. К счастью, лечение предполагало усыпление пациента, и уже проваливаясь в сон, эльда отчетливо вспомнил для себя свое прежнее ранение, импровизированный лазарет в Альквалондэ, боль, страх, целителей, лечение. Последнее, что он подумал, прежде, чем отключиться, что эти эльдар, возможно, были родичами телери, тех самых.  И почему ему раньше не пришло это в голову? И совсем на задворках сознания промелькнуло: а стали ли бы его лечить, если бы он остался там, в Амане? Но додумать эту мысль до конца он уже не успел.

Тьелпе не помнил, как уснул, не мог бы сказать, снилось ему что-то или нет, и вообще, спал ли он. Нолдо почувствовал, что проснулся, когда еще не до конца вернулся к реальности, а только переходил от сна к яви. И в этот момент кто-то мягко коснулся рукой его лица. Это ощущение было таким давно забытым, что сразу же прогнало остатки сна. Так делала только мама, но она осталась там, далеко, очень далеко. В другой, прошлой жизни, о которой Тьелпе скучал, но даже самому себе в этом не признавался.
Он резко открыл глаза и удивился, увидев совсем рядом с собой совершенно незнакомую девушку. И в тот же момент свет ударил в глаза, и голова закружилась. Нолдо поторопился снова опустить веки и тут же, инстинктивно поднял руку, чтобы закрыться ей от непривычного света. Сделал он это настолько быстро, что нечаянно задел незнакомку.
- Простите! - Тьелпе снова открыл глаза, теперь уже осторожнее, проверяя свою реакцию. Ничего страшного не произошло.
- Извините, а вы кто?

Девушка погасила свет и только после этого представилась. По крайней мере, то, что она сказала, очень походило на имя и было при этом таким необычным, что нолдо повторил его, попробовав на слух:
- Малвен? Тебя так зовут? Красивое имя!
Он хотел сказать еще что-то, но целительница принялась его чем-то поить из стоявшей на столе кружке. Тьелпе послушно принялся пить. Для того, чтобы помочь ему, девушка приблизилась к нему, помогая приподняться, и эльда ощутил необычно дурманящий запах ее волос. И вообще она была вся какая-то необычная, нереальная, как будто не существовала на самом деле, но была плодом его больного воображения. Хотя теплая жидкость, стекавшая в желудок, была вполне настоящей. И ее руки...
Одной рукой опираясь о кровать, чтобы помочь девушке удерживать себя в нужном положении, второй Тьелпе схватился за кружку, из которой она его поила, и его рука легла поверх ее пальцев, и это ощущение тоже показалось нереальным, невероятно пьянящим, как будто она поила его не бульоном, а крепким вином. Наверное, его слишком крепко ударили по голове, и теперь он мог наблюдать последствия тяжелой черепно-мозговой травмы в действии, иначе чем еще можно было объяснить его такие странные реакции и поведение.
- Спасибо! - вставил он, когда напился, и взглянул удивительной девушку в глаза. - Ты... удивительная! Ты мне снишься? Малвен!..
К сожалению, силы оставили его, и Тьелпе начал обмякать в ее руках, поспешно выпуская кружку и ее пальцы, чтобы второй рукой помочь себе не рухнуть в ее руки, а все же лечь обратно на постель.
- Прости! - выдохнул он, тяжело дыша.

Тьелпе не понимал, что ему говорила эта удивительная целительница, которая то ли существовала в реальности, то ли была прекрасным миражом. Точнее не так, ему казалось, что он будто бы что-то понимает, но может быть, это ему только так казалось, потому что ему очень хотелось ее понять. И потому, что отдельные слова были отдаленно знакомы.
Целительница помогла ему лечь, потом осталась сидеть, глядя на него. Тьелпе потянулся было за ней, думая, что она собирается уйти.
- Не уходи, пожалуйста! Я не хочу снова оставаться один! Я устал быть один... - пробормотал он, и тут почувствовал... Что это? Кто-то осторожно просил его открыть разум. Нолдо закрыл его сразу же, как только покинул лагерь. Это было необходимой мерой предосторожности, о которой его предупреждали. Потом... То, что было потом тоже не располагало к открытому душевному общению с кем бы то ни было. Здесь же не было никакой опасности. И была эта удивительная девушка, волнующая и притягательная одновременно. На самом деле ее, конечно же, не существовало. Утром Тьелпе проснется и будет вспоминать о ней с горьким сожалением, ибо больше никогда не увидит ее, сны ведь не повторяются. А раз так, то почему бы не впустить ее, это же просто сон, мираж. К тому же так хотелось узнать, что именно она пыталась ему говорить.
Тьелпе посмотрел ей в глаза, собрался с силами, дотянулся до ее руки и убрал аванирэ, открываясь навстречу чуду.

- Кто ты? - спросил Тьелпе, с восхищением перебирая разные образы, которые она ему предлагала. Это было так необычно и потрясающе - обмениваться частичками души с прекрасной незнакомкой, которую он видел впервые в жизни и которую больше никогда не увидит, когда все это закончится.
- Я так устал... - честно признался он в том, в чем не признавался даже себе самому, не говоря уже об окружающих. - От одиночества, от пустоты... Все было, и теперь ничего больше нет... Я и тебя потеряю, как только закрою глаза... Я не хочу тебя терять, ты такая необыкновенная, светлая... Я знаю, что ты мне снишься, но пожалуйста, пусть это не заканчивается!
Мелькали картинки, звуки, образы, свои, чужие. Тьелпе не понимал, о чем конкретно они говорили, но и не особо стремился это сделать. Ему было просто невероятно хорошо от этого удивительного общения, которого у него раньше никогда не было. Вот такого - не было. И он просто наслаждался, как умирающий от жажды, получивший стакан воды и понимающий, что капля за каплей, но скоро он иссякнет, и снова будет больно, сухо, пусто и темно.

- Ты родилась в лесу? Разве такое бывает? Какой необычный лес, никогда не видел ничего подобного! - Тьелпе искренне восхищался мелькавшими перед ним картинками, даже, казалось, ощущал запахи этого удивительного леса.
- Нет! Ты не можешь существовать на самом деле, ты слишком необычная для того, чтобы быть реальной. Мне кажется, ты мне уже снилась когда-то, просто с тех пор прошло много дней или даже лет... Мне давно уже не снится ничего хорошего. Все чужое и все чужие... Никому нет никакого дела до меня... Они даже разговаривать со мной не хотят... И эти земли... Я надеялся увидеть тут что-то новое и интересное, а пока вижу только кровь и боль... Калейдоскопом промелькнуло возвращение Феанаро с его неудавшейся вылазки, перекошенные лица родичей, мрачное, окаменевшее лицо отца, неприютные картины обустройства лагеря, последнее сражение, орки, которые ржали и издевались над ним...
Малвен предлагала ему иные картинки, и нолдо постарался с головой нырнуть в ее воспоминания, оттолкнувшись от своих, которые на самом деле хотелось забыть и никогда никому не показывать.
"Чего бы ты хотел?.." - услышал он вопрос и тут же ответил, не задумываясь:
- Чтобы ты не уходила! Пожалуйста! Мне больше ничего не нужно, я могу и потерпеть, но с тобой так хорошо!
"Как твое имя?.."
- Тьелпе... А ты любишь брусничный морс? - неожиданно всплыло яркое воспоминание детства - мама, улыбающаяся, счастливая, цветы, праздник, свет Древ...
Эльда вздрогнул и выпустил руку собеседницы, попытавшись прервать воспоминания, нахлынувшие за этим, и закончить контакт. Тирион, мертвый король, прощание, залитые кровью улицы, безграничное море, сводящее с ума...
Тьелпе даже физически вжался в подушку, чтобы как можно скорее разорвать связь, но при этом не очень навредить целительнице.
- Прости, - прошептал он, не осознав еще, что она снова его не понимает. Его трясло крупной дрожью, и было очень тяжело снова взглянуть на нее.

Девушка что-то говорила, взяла его за руки. Тьелпе дернулся, чтобы отнять их, и... не сделал этого. Он смотрел на нее с такими смешанными чувствами, что и сам не мог бы не только объяснить, но и понять то, что в этот момент испытывал. Эльда боялся, боялся того, что подкинула ему подлая память. Боялся, что девушка ненароком могла это увидеть или почувствовать его страх, а это было совершенно недопустимо, его так всегда воспитывали, так учили и так думал и он сам. Или ему казалось, что он так думал. Все, что мучило его после ухода из Амана, оказалось, не покинуло его, а лишь поселилось глубоко в душе и грызло изнутри понемногу, превращая жизнь в сплошную череду тьмы и безысходности. Этим ни в коем случае нельзя было ни с кем делиться. И в то же время эта странная девушка, которой на самом деле не было, но которая сама верила в то, что она существует, она была настолько отличной от всех страданий жизни нолдо, что он боялся и не хотел отпускать ее, понимая, что этот лучик света - единственное, что могло изменить сложившееся положение вещей. Она была как свет погибших Древ. Как свет...
- Ты похожа на свет, - медленно сказал он, снова потянувшись к ней сознанием. - Свет посредине тьмы... Вся моя жизнь - тьма... Не заглядывай туда, хорошо? Я не хочу, чтобы ты уходила, а все это оттолкнет и напугает тебя. Когда я проснусь, тебя уже не будет. Но я хочу запомнить тебя навсегда. И хочу побыть с тобой еще немного. Столько сколько можно. Можно? - спросил он, с надеждой и мольбой. - Покажи мне еще что-нибудь красивое! А я... я тоже тебе что-нибудь покажу... что захочешь!
Тьелпе тоже сжал ее руки, притягивая ее ближе и не отпуская.

- Древа? - переспросил Тьелпе. - Ты хочешь их увидеть? Они прекрасны, ты права. Я покажу тебе!
И тут же он потянул ее за собой. Веселый праздник, украшенный цветами Тирион, танцы, смех, музыка. Счастливые лица эльдар. Но нолдо не остановился, и они направились дальше, через весь город, толпы гуляющих туда, откуда и исходил свет. Нет, не так: Свет.
- Древа - это лучшее, что было в нашей жизни. - прошептал эльда, понимая, что здесь, в глубине сознания в этом не было необходимости, ибо никто посторонний не мог услышать его. Но чувства, которые его переполняли, заставляли даже думать тихо, чтобы не нарушать торжественности момента.
- Этот свет наполнял нашу жизнь радостью, дарил счастье и уверенность в завтрашнем дне. И он был прекрасен. Ты видишь, насколько он прекрасен? Чувствуешь?
Впервые в жизни Тьелпе пытался поделиться этим с тем, кто никогда не видел этого чуда в реальности. И ему хотелось передать не только мельчайшие детали и подробности, но и все те эмоции, которые были связаны с этим у него самого. И кроме того, было в этом процессе что-то настолько невероятно интимное, что если бы его раньше кто-то попросил о таком, то он тут же безоговорочно отказался бы. Но теперь. Теперь ему казалось, что поделиться не только можно, но и очень, очень нужно, при том не только ему самому, но и этой странной девушке-видению тоже. Тем более, что все, что ему осталось, это только воспоминания...
- Этого света больше нет... - с болью добавил нолдо, не желая прекращать прекрасных воспоминаний, но не в силах скрывать правду. - Он погиб! Моринготто его уничтожил... Никто больше никогда не увидит такой красоты... Ты не представляешь, как мне больно, когда я об этом думаю. Я не должен!.. Никто не говорит об этом, все стараются скрыть свою боль внутри, но все страдают, я знаю. Как жить в мире, где осталась только тьма и ничего больше?

Отредактировано Тьелперинквар (2015-03-09 16:18:13)