Quenta Noldolante |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Quenta Noldolante » Прошлое » Хлеб-соль и розги
Время и место: второй месяц после высадки Нолдор
Участники: Нолофинве, Феанаро, Финдекано
Возможно ли вмешательство в эпизод: по договоренности с участниками.
Предшествующий эпизод: У вас товар, у нас купец...
Краткое описание: Нолофинвэ с сыном возвращается в лагерь.
Предупреждения: осторожно, пожароопасные нолдор.
По мере подготовки к постройке новых укреплений на севере, Феанаро был слишком занят даже для того, чтобы приезжать в лагерь ночевать. Однако по прибытию, успев только пригубить воды, он услышал, что Нолофинве выехал из лагеря и явно направляется в сторону Врага.
Учитывая последний разговор с братом, Феанор отлично понимал его затею- встретиться с врагами одному, без существенной защиты. Не он ли сам говорил, что это-ловушка!?
В какой-то момент очень хотелось просто плюнуть на это, и раз брат хочет свернуть себе шею, пусть сворачивает. А с другой, внутри словно жгло странное чувство. Все таки это младший брат, пусть и такой, что самому тошно, но все таки брат. И этого брата разрешено обижать только ему самому- Феанаро. Сейчас, по всей вероятности, этому упорному сыну Индис, приходится не слишком хорошо. Рассчитывать на удачу, что засада темных будет ничтожной – нельзя. А значит, сейчас в руках Моринготто не только Нельо и Финьо, но и еще его брат.
Ненависть еще раз ударила в голову. Как же он ненавидел эту темную тварь! Предал всех, убил отца, из-за него все несчастья. Если бы ему сейчас добраться к Мелькору, он бы порвал его голыми руками на части. Раздавил, как мерзкое насекомое!
- Собирайте мой отряд, я не беру не помощников и лекарей. Только воины. Нам будет некогда лечиться. Пусть едет только тот, кто хочет. Я никого не заставляю.
Он выехал уже через пару часов, сперва ориентируясь по знакомым дорогам, а далее, как указывали следопыты- все дальше во тьму, ближе в врагу.
Сейчас он с командиром отряда обсуждал, как лучше обогнуть болото, которое встало у них на пути, как разведчик сообщил- впереди едет сам Нолофинве и судя по всему целый.
Король спешился и велел другим тоже отдохнуть, раз пропажа сама объявилась.
Довольно скоро из-за деревьев показалась лошадь. Феанаро встал посреди небольшой поляны, сложив руки на груди и встречая прибывшего брата. Разведчики доложили, что темных поблизости нет, а значит битва им не предстоит.
Глазами он искал Нолофинве. Вид был не самый худший, хотя и усталый…
Феанор молчал. Пусть брат сам объяснит все с самого начала, без подсказок.
Отредактировано Феанаро (2015-08-10 19:27:14)
Объяснение с сыном далось нелегко, слишком нелегко. Однако Нолофинвэ понимал, что оно необходимо им обоим, и ему даже в большей мере, нежели Финьо. Нельзя, чтобы на душе остался груз; чтобы они распрощались - а этот день скоро наступит - затаив в сердце горечь обиды.
Между тем, они приближались к лагерю. Финвион теперь ехал чуть впереди, тяжело опустив голову и думая о своём. Впереди показалась небольшая поляна, где расположился конный эльфийский отряд - нолдор. И среди них государь. Феанаро... конечно, он не спустит ему эту самовольную выходку.
- Брат, - Нолофинвэ торопливо спешился и поклонился в знак приветствия. - Прости, что я нарушил твой. приказ, но я могу всё объяснить, если ты позволишь.
Разговор с отцом остался позади. Разговор нелегкий, от которого в голове осталось еще много вопросов, а на душе было тяжело. Финдэкано ехал молча, теперь уже не особенно обращая внимание на то, что происходит вокруг. Лес и лес. А раз здесь были уже и земли, то и орков здесь быть не должно. А свои... Да пусть встречают. Не страшно.
Хотя нет, тут он немного покривил душой. Страшно было вернуться узнать, что там изменилось. И думать, толи тебе включаться в общую новую жизнь, толи делать то, что ты уже решил, но о чем пока никто, кроме тебя, еще не знает.
Где-то впереди становилось шумно и Финьо решил, что они приехали. Но нет. Тропа привела их на поляну, где расположился довольно большой отряд нолдор во главе с королем. Он не стал высовываться вперед, только поприветствовал дядю.
Исходя из того, что Феанаро рассчитывал, что никто не узнает о его приказе, он не стал развивать этот вопрос перед своей свитой. Предложение Темного должно было оставаться в тайне, особенно от слишком горячих голов сыновей, которые, кажется, только и ищут повод, чтобы покинуть лагерь.
Он подошел к брату. Да, тот устал с дороги, но был цел. Он сам снял с брата шлем и осмотрел нет ли следов побоев на лице. Хотя тело его осмотреть сейчас не мог, но неужели без битвы принц нолдор покинул замок Моринготто? Они договорились? О чем? И как? Нолофинве предал его? Финьо здесь, но Майтимо нет. Феанаро не особо доверял Нолофинве, и мысль, что тот вступил в сговор с Мелькором, чтобы высвободить сына- имела место. Но разум не хотел верить, что после того, как Темный убил их отца, Ноло сможет…. Нет, в Нолофинве было хоть сколько то гордости. Или это самообман?
- Похоже, я слишком сильно на тебя полагался. Я оставил на тебя половину войска, я доверил тебе дела, и все это ты поставил под удар своим побегом? А если бы на нас напали? Если бы тебя там убили? – он покачал головой. – Мне пришлось ехать следом за тобой, в расчёте на то, что я хотя бы смогу забрать твои кости!
Он перевел взгляд на Финьо.
- Как понимаю, раз я вижу только твоего сына, то ты либо сам предал нас, такой ценой купив ему жизнь, либо Нельо уже мертв, либо… …. А сейчас отдай мне свой меч. Ты вернешься в лагерь без него.
Отредактировано Феанаро (2015-08-14 17:22:39)
Нолофинвэ на миг опустил голову. Чего же он ждал? Этого и хотел Моринготто - чтобы король считал своего брата и первого из вассалов предателем, чтобы нолдор вновь разделила вражда...
Финвион выпрямился, снял с пояса ножны и протянул Феанаро.
- Я не предатель, брат, - грустно сказал он. - Хотя, к несчастью, невольно служу замыслу Моринготто. Он желает породить недоверие между нами, и лучшего способа, чем возвратить мне сына, не отыскать. Но я не мог бросить сына, Враг угрожал казнить его.
Он помолчал немного, потом добавил:
- Твой сын жив, Феанаро. Враг пытается сделать его своим рабом, но пока юноша не сломлен. Нам нужно придумать, как помочь ему.
Финдэкано отъехал чуть в сторону, пока его не замечали. Он понимал, что в этом разговоре он лишний и братьям нужно было разобраться между собой. Да и ответов на многие вопросы он не знал, как не знал и того, на каких условях он сам получил свободу. Подозрения дяди были вполне справедливыми, хоть он сам и не считал отца предателем. Не мог он этого сделать, это было бы не только подлостью, но и глупостью. В котоую поверить любому, кто знал Нолофинве, было невозможно.
- Он жив.
Последние слова заставили его оглянуться назад, на север.
- А Моргот... ничего он не пытается. Он развлекается так.
И ему, скорее всего, се равно будет, удастся сломить пленника, или нет. И на то, что он сдадутся, ради жизни заложника, тот вряд ли надеется.Просто ему весело играть с ними и отплатить за излишнюю самоуверенность. Играть с сыном своего врага и короля нолдор. Поэтому, им и нужно было как-то помочь Майтимо. И надеяться при этом на себя, а не на то, что врагу надоест его игрушка. Но сделать это нужно было так, чтобы темные не поняли, что они задумали. Значит... Значит он должен молчать и ждать, что решат остальные.
Недоверие было пролито еще в Амане, в тот самый день, когда он приставил нож к груди своего брата у трона короля. Проливать еще раз не требовалось. Мелькор тогда постарался на славу.
- Ты поедешь в самом конце. Побеседуем уже в лагере. – Феанаро взял меч у брата и передал его своему оруженосцу. – Наедине Нолофинве, наедине.
Он обошел его и приблизился к Финьо.
- Я рад, что ты жив. – королю подвели коня и он взял его за узду.
В голове так и напрашивались вопросы про Майтимо, но он не хотел слышать на них ответы раньше, чем окажется наедине с братом и племянником.
- Поедем быстрее. Нас ждут.
Король поехал впереди, следом Финьо, воины и замыкающим звеном оказался Нолофинве.
За все путешествие не было сказано ни единого слов. Куруфинве даже не оборачивался на своего брата. Он даже не ответил на вопросы встречающих их у ворот. Постовые смотрели с удивлением и на Финдекано, на Нолофинве.
Король спешился , забрал меч брата у оруженосца.
- Следуйте за мной.
Разговор нельзя было оттягивать дальше, не смотря даже на то, что все устали. Зайдя в гостинную, он бросил меч на стол, взял три кубка и налил поровну в них вина.
Всю дорогу он не мог выкинуть из головы слово «раб». Оно никак не желало стоять рядом с именем старшего сына.
- Нолофинве, сначала ты. Обо всем и по порядку. Финьо, садись в мое кресло, ты устал больше всех.
Нолофинвэ не совсем понял распоряжение брата оставить его в хвосте отряда - или кто-то в лагере так же считает главу Второго Дома предателем, и государь не хочет дать распуститься раньше времени слухам, потому нужно, чтобы его брата видело как можно меньше народа? Или не доверяет возвратившемуся из Ангамандо и опасается удара в спину? Но ведь он только что сам отдал свой меч...
Впрочем, Финвион молча подчинился - не в его положении задавать лишние вопросы, и тем более спорить.
Когда они наконец остались наедине и получили возможность говорить спокойно, Нолофинвэ не притронулся к кубку и остался на ногах, несмотря на то, что действительно устал смертельно. Он не знал, поверит ли брат его рассказу, однако свою судьбу предпочитал встретить стоя. Да и брат, кажется, не торопился предложить ему присесть. Что ж...
Дальше он стал говорить:
- Я полагал, что тёмные и в самом деле готовят ловушку. Эта девочка, синдэ, которую нашли в лесу раненой, сообщила, что Моринготто желает видеть меня на переговорах, и что от этого зависит судьба Финьо. Я испугался за сына, toronya. Наверное, впервые в жизни я осознал, что такое настоящий страх. Все остальное ушло на второй план, даже ненависть. Я отправился к перевалу Анах и ждал. Нас встретил майа, слуга Моринготто и велел ехать за ним в Железную темницу. Из страха за сына я согласился, уверенный, впрочем, что не вернусь назад. Однако Враг... я не знаю, до сих пор не знаю, что это была за игра, но Моринготто встретил меня, как гостя. Мы ужинали вместе. Вообразить, эта тварь ещё пыталась демонстрировать мне некое подобие светских манер. Тогда я и увидел Нэльо. Он был... в ужасном состоянии. На шее рабский ошейник, спина исполосована плетью. Но он не сломлен. Мне хватило одного взгляда на него, чтобы понять, юноша ещё не сломлен.
Нолофинвэ умолк на мгновение.
- Затем Враг сообщил мне, что желает отпустить Финьо. Или он уедет со мной, или его казнят. Я понимал, что наше возвращение вызовет множество вопросов и пересудов, но выбора у меня не было. Я не мог оставить своё дитя на растерзание Моринготто. Перед отъездом нам снова дали увидеться с Майтимо. Я обещал племяннику, что мы обязательно найдём способ спасти его. Иначе без надежды среди мрака и боли он погибнет и очень скоро.
Вот и всё. Он умолчал лишь о том, чего не имел права рассказывать - о своём истинном договоре с Врагом.
Отредактировано Нолофинвэ (2015-08-18 11:16:08)
Финдэкано кивнул на слова короля, но не произнес ни слова. Все, что он мог бы сказать, нужно было говорить не здесь. И не так. И ему, кажется, нужно было обдумать то, что он скажет. Пока же юноша не решил, что будет лучше, просто рассказать о событиях прошедшего месяца, или рассказать все так, как это понял он сам. Но на то, чтобы принять это решение, у него, похоже, еще было несколько часов. Как же все... неторопливо было!
Ожидание сводило с ума. Но он понимал, что торопиться теперь было нельзя. Любое свое действие нужно обдумать. Ведь платить за их ошибки придется не им... И теперь стоило учесть прошлый опыт, чтобы не повторять промахов.
Путь назад занял, на самом деле, несколько часов. Тут он прав оказался. Лагерь был.. обычным. Любопытно, конечно, было увидеть, что он из себя представляет, но сейчас он казался Финдэкано слишком оживленным и многолюдным, чтобы в нем было комфортно. Наверное, еще с постройкой не все закончили. Да и невозможно это было сделать за... сколько там прошло? Месяц? Понятно, почему здесь так. Могло быть хуже.
Они прошли к дяде и остались одни. Пока разговор его не касался, Финдэкано сел в предложенное кресло и взял вино. Историю, которую рассказывал Нолофинве, он уже слышал, а в какой-то ее части и принимал участие. Так что большую ее часть он просто пропустил мимо ушей.
И все же я попрошу не править посты так кардинально задним числом.
Феанаро слушал брата, отведя взгляд в угол комнаты.
Майтимо, раб, униженный, с ошейником на шее и исполосованный плетью. Каждый звук этих слов был как кинжал в сердце. Он перевел дыхание и обернулся к брату.
- Нолофинве, брат мой. Скажи, ты считаешь меня бездушным настолько, что меня не заботит судьба моего сына? Я думаю нет. Первому предложили на встречу поехать мне. Но я не поехал. Помнишь – почему? Потому что кроме любви к сыну на мне лежит ответственность за народ. За тех, кто поверил мне, кто пошел со мной. Мне в самом жутком сне не снилось то, что ты сейчас рассказал. Но я не брошу все и не помчусь к Морготу высвобождать Нельо. Почему? Потому что в моем народе есть и отцы, сыновья, братья. И они все умрут из-за любой моей оплошности. Они будут кровью обмывать любое упущение. Только по воле Эру никто из брошенных тобой эльдар не пострадал. Но ты… ты оставил их без опоры и командира. Что было б, если бы тебя убили? Что было бы с сотнями тех, кто верил в тебя и последовал за тобой? Ты об этом думал? Нет. Ты бросил их…. И ты понесешь наказание. Какое именно- узнаешь потом. Сейчас ты возвращаешься к себе в комнату и не имеешь право покидать ее без моего разрешения. Стражу приставлять к тебе я не буду. Сошлемся на то, что ты приболел после дороги. Но не смей и на этот раз нарушить мой приказ. Ступай. Подробнее поговорим потом.
После этого король повернулся к Финьо, подошел ближе и положил ладонь ему на плечо.
- Ты голоден? Здоров? Надо лекарям обязательно осмотреть тебя.
- Если бы меня убили, мои дети встали бы во главе Дома, - спокойно ответил Нолофинвэ. И бросил короткий взгляд на Финьо. - Не все из них готовы к этому, но все они достойны. Кроме того, ты - наш государь. Наша опора, наш командир. Случись мне погибнуть, мои верные останутся с тобой во имя нашей общей цели.
Дай Эру, чтобы так и вышло в конечном счёте! Чтобы его исчезновение не повлекло новые разногласия в созданный союз.
- Так что же будет теперь с Нэльо? Ты не сделаешь ничего, чтобы помочь сыну? Твой первенец, твой наследник... он... погибнет?
Финвион как будто задохнулся. Нет, этого не должно случиться!
Услыхав вердикт в отношении собственной персоны, Нолофинвэ не испытал ни страха, ни гнева. Он даже улыбнулся слегка. Похоже, что Феанаро обратил всё своё негодование на него одного. Он не гневается на Финьо и не подозревает его ни в чем.
- Что ж, благодарю, что ты выслушал меня, брат.
Нолдо склонил голову в знак прощания и направился к себе.
Финьо старательно делал вид, что его здесь нет, при этом стараясь не пропустить ни одного слова. В этом разговоре он был явно лишним. И вряд ли должен был даже слышать его Все же, все сказанное между братьями относилось к ним двоим. Он согласен был с тем, что говорит Феанаро отцу. Все это было верно. И он бы сказал на его месте то же самое. Отцу. Не имел права тот так рисковать. А сам Финьо.. Тонкая, почти незаметная улыбка скользнула по его губам. Всегда проще говорить такое кому-то, кто тебе близок и за кого ты беспокоишься. А сам он, наверняка, пошел бы в Ангамандо, несмотря на все доводы рассудка. Он отпил еще вина, пряча взгляд и подождал, пока отец выйдет а к нему обратятся.
- Не очень.
Юноша покачал головой. Голоден, но не слишком сильно. Так что это и подождать могло.
- Со мной все в порядке, сасибо. Я зайду к ним после разговора.
Он знал, что все нормально, но, если надо, пусть смотрят. Хорошо бы еще посмотрел кто-то, сведующий в чарах. На всякй случай. Но об этом он скажет уже целителям.
- Ты хочешь, чтобы я рассказал, что там было?
- Да, Финьо. - Феанаро облокотился боком о стол.
- Я не хочу попыток все приуменьшить и пощадить отцовское сердце. Это не уместно. Я хочу знать, что с моим сыном. Мог ли ты говорить с ним?... и самое страшное, чего я боюсь, что Моргот исказит не его тело, а душу. Но если это уже произошло, лучше скажи мне об этом.
Он в несколько глотков осушил свой кубок с вином. Боль, унижение, вот что терпит его сын. Нолофинве сказал, что не видит в брате сочувствия, мол ему плевать на Майтимо. Но лучше ли будет, если он покажет эти чувства всему свету? Пусть уж лучше считают его бездушным. Только под маской бездушия можно взять себя достаточно в руки, чтобы вызволить сына. Уговорить Тингола, получить новые карты, укрепиться и, наконец, выволочить эту черную тварь в кандалах из его замка, плюнуть ему в лицо за отца, за сына. Не смерти он мечтал для Мелькора. А жизни, вечной жизни в клетке, в муках. Муках еще более страшных, чем те, что достались его сыну. И уж видит Эру, он найдет способ сделать мысли реальностью.
- Хорошо...
Финьо медленно кивнул.
- Да, я понимаю.
Он и сам не хотел бы слушать искаженную историю событий, даже если бы ему не нужно было принимать никаких решений. А для короля это было гораздо важнее. И Финдэкано начал рассказ, начиная с того момента, как впервые открыл глаза и понял, где находится. Он старался придерживаться фактов и рассказывал максимально подробно, разве что разговоры не пересказывал, и то потому, что в них не было ничего важного. Он были просто способом скоротать время и поддержать друг друга. Но, несмотря на все это, рассказ вышел недолгим. Слишком мало было событий за прошедший месяц. И встречи... Их, тоже, было мало, до обидного.
- Мы виделись несколько раз, но непродолжительное время. Пока я был в Ангамандо, для Майтимо была отведена роль... прислуги, наверное. Зачем я не знаю.
Но что будет сейчас... Майтимо ведь не станет терпеть такое обращение без серьезной причины. А значит... времени у них оставалось не так много.
- Я не думаю, что Моргот... сможет исказить его душу, по крайней мере, не так быстро. Но и ждать... Дядя, я понимаю, что бросить сейчас войско на врата Ангбанда будет глупо и ничего не даст. но ты ведь попробуешь его освободить?
Должен был... немыслимо было оставить кого-то в лапах врага. А собственного сына тем более. Вот только что можно было сделать? Что?... Финьо никак не мог придумать и надеялся, что ответ сможет найти кто-то более опытный и мудрый.
Феанаро слушал его, сцепив зубы. Это было настолько больно слышать, что он сам не ожидал, какую боль могут принести слова. Его сын, в прислуге у этого тирана. Что с ним стало? Майтимо, сколь не крепился бы- он хрупкий в душе, как и его мать, в нем есть стержень, но он ровно столько, сколько он видит поддержки. А что если он уже сломался? Увидеть бы его глаза, такие же блестящие и счастливые как в прошлые годы, глаза , в которых еще не умерло детство и юность, душу, которая ждет счастья приключений, свободы…. Что теперь со всем этим стало? Его мальчик, его старший мальчик.
Когда Финьо замолчал, нолдо был не в силах сразу заговорить. Спасет ли он Майтимо? Да. Он свою жизнь на это положит. И лучше ему самому умереть, чем увидеть смерть в глазах сына.
- Финьо, тебя наверняка ждут лекари, ступай к ним. Оставь вдали ужасы Ангбанда. Нолдор сотрут с лица земли этот черный нарыв. Помогут нам в этом синдар или нет…. Валар или нет, не знаю. Но сколько я жив, сколько я могу держать в руках меч, столько я буду бороться, чтобы ни один из эльдар больше не попал к ним в руки. Я не могу понять, как эти валар вообще могли допустить существование такого своего…родственника. Им видимо плевать на эльдар, раз они ленятся, бояться… мне плевать, но им я тоже не прощу, что они дали вырасти этой гниде. Иди, Финьо, я хочу побыть один.
Когда Фингон ушел, Феанаро потребовалось немало времени, чтобы выкинуть из головы образ Маэдроса.
Он сидел у камина, погруженный в воспоминания. Его первый сын, его малыш, которого он баюкал на руках, не веря в то, что впервые стал отцом. Его жена, семейный уют. И сейчас он не сберег это, не смог защитить близких, отца, сына. Лучше бы он сам попал в плен. Хотя, кто знает, в таких случаях оставалось бы только надеяться на ответственность Нолофинве, а он только что так подвел его. Козыри пока на руках темных. Один за другим, опьяненные воздухом Средиземья, и сыновья, и племянники, совершают ошибки.
А сейчас и Тингол , похоже, отворачивается от них. Новости, которые ему принесли вскоре не радовали- лесной король решил запереться у себя под юбкой жены, категорически объясняя это моральными принципами. Если бы этой самой юбки у Тингола не было, он запел иначе. А сейчас, находясь в благодати очень логично рассуждать о великом и высоком.
Зато есть шанс направить стремление к деятельности своего младшего брата в нужное русло. Через пару дней к Нолофинве пришел приказ короля- он отправляется в Дориат, к их королю, чтобы уговорить его присоединиться к нолдор в войне против Мелькора. Раз уж брат хочет проявить себя хорошим политиком в общении даже с темными, пускай потренируется на более безопасных синдар. Эти врядли кинут его в темницу и будут жечь каленым железом. Нолофинве должен был понять, что в какой-то мере это наказание, а в другой- оказанное доверие. Сейчас не на кого больше опираться, кроме как на свою семью, да и та объята сумасшедшими идеями свободы. Хотя все уже забыли, что свобода в этих краях, как и счастье, возможны только после того, как каждый метр земли будет очищен от искажения Темного.
Вы здесь » Quenta Noldolante » Прошлое » Хлеб-соль и розги
