- Laeren!
Вой метели заглушил крик, а кричавший поспешно вновь спрятал лицо в воротнике плаща. Холод через рукава и открытую шею вползал внутрь, под рубаху, словно играючи касался кожи; от его казалось бы осторожных прикосновений расползались внутри ледяные ожоги, и этот холод через кожу тянулся к сердцу, стараясь заключить его в свои объятия. Непослушные окоченевшие пальцы тряслись и прятались в рукавах, а одеревеневшие руки пытались запахнуть плащ сильнее, чтобы не дать ветру и холоду проскользнуть ещё дальше. Тело хотело жить, как-то цеплялось за крохи тепла, но сознание этим телом больше не управляло.
Одинокая тень остановилась посреди ледяной пустоши Ард-Галена. Суровая зима...
- Laeren! Вернись!.. - и крик срывается на хрип. Никто не услышит его под завывание жестокого ветра.
Медленно идущий вперёд переступал по снежному пологу, и буря скрадывала его очертания. Он казался ненастоящим, лишь видением в вечной ночи Эндорэ: снег и иней залепил серый плащ и он сверкал под светом тысяч звёзд, и рвался в стороны от ветра, как мираж. Когда идти становилось невмоготу, фигура тянула вперёд руки, но всё равно шла — тёмные тонкие руки дрожали, как в мольбе, будто прося открыть дорогу в бесконечном снежном вихре. Но метель не слышала мольб, и тогда трясущиеся ладони прятали лицо, искажённое ни то гневом, ни то досадой. С белёсых ресниц смаргивается иней, руки вновь спрятаны в рукавах, и словно замёрзшая желтизна глаз, щурясь, смотрит вперёд, но ничего не видит. Капюшон давно слетел с головы и буря треплет короткие волосы, что вымерзли и кажутся седыми. И жёлтые невидящие глаза всё силятся разглядеть конец метели. Тщетно.
Сил идти нет, и эльф останавливается, всё ещё пытаясь устоять. Звать больше нет смысла. Лаерен, конь, почуял бурю раньше своего седока и убежал прочь, забрав с собой и припасы, и одежду. Оставалось лишь кутаться в плащ и идти. Но куда? Эльда думал, что всё давно решил, он знает, куда он пойдёт. И при этой мысли он невольно поднял взгляд, выискивая ориентир на небе. На Север.
Видно, земли эти не любили гостей. И с каждым своим вымученным шагом эльф в этом убеждался всё сильней, но скоро сил на убеждения не осталось. Особо сильный порыв ветра сбил синду с ног и он неуклюже оступился на снегу, но не упал, в последний миг устояв. Ветер пригибал деревья и кусты к земле...он гнул стволы и сносил камни...он сломает одинокого путника, если тот не спрячется. Негде. Горы остались позади, и на равнине властвовал ветер.
Зима и впрямь нынче холоднее обычной. Или это только здесь так? Эол помотал головой. Он не мог идти. Надо...нельзя останавливаться...это смерть...
«Разве твой поход — не смерть?» - ядовито возразил внутренний голос.
Конечно смерть. Но только глупая, от холода, от глупого скандала во дворце, от глупой спеси и гордости...Ветер не ослабевал, но снег почти прекратился. Как же холодно...должно быть, Эол достоин такой кончины.

Отредактировано Эол (2015-07-18 19:14:21)

Пурга и не думала прекращаться, хоть снегу в ней заметно поубавилось. Эльда всё чаще останавливался чтобы перевести дух — и всё чаще на него накатывало тяжёлое оцепенение, казалось, что свирепый ветер пригвоздит его к этому самому месту, и синду занесёт острым колючим снегом...и уже не будет холодно, не будет страшно и больно. Эти мысли появлялись чаще и чаще с каждым порывом ветра, что будто усиливался, но пока эльфу хватало тяги к жизни, чтобы их гнать.
Ветер не становился сильнее — это одинокого путника покидали силы и передвигаться становилось всё трудней. Всякий раз сделать следующий шаг Эолу давала сил бьющаяся вместе с пульсом в мозгу мысль, что смерть от холода — это не то, чего он хотел добиться в жизни, и что он ещё вернётся к собратьям и докажет им свою правоту. Любым способом. И это жгло эльфа изнутри, и он делал ещё один крошечный шаг вперёд, и ещё, и ещё...метель заметала следы, так что, обернувшись украдкой, синда увидел лишь белую снежную пустошь, да вдалеке нестройный лес, а ещё дальше горы.
Сверкнуло ярким и тёплым. Привыкшие к темноте и зимней, ещё более непроглядной ночи, глаза эльфа сощурились, а сам Эол даже на миг им не поверил — здесь, огонь? Должно быть,  это мираж, бред или видение замерзающего разума. Но что бы там ни было, синда также различил впереди неясные тени. И они приближались.
Эльф остановился и стал вглядываться вдаль, стараясь увидеть того, кто стремительно приближался. И увиденное ему не понравилось. Тёмная фигура быстро увеличивалась, и вскоре приобрела явственные очертания огромного волка. Эол в немом крике (всё равно буря заглушит его) отскочил назад — ветер с силой толкнул вбок — и даже потянулся за кинжалом на поясе, но одеревеневшие пальцы не смогли даже нащупать рукоять оружия, да и какая польза от этого ножика, когда на тебя несётся со всей дури такая зверюга?
Когда эльфа повалили на снег, у того не было даже сил ни то что сопротивляться — голос подать сил не было, все они ушли на испуг. Пасть волка была в опасной близости от лица Эола, и он, как мог, пытался отвести голову — но если и лицо было дальше, то тогда синда опасно открывал шею. Примерно в таком виде эльфа увидели подошедшие орки. В уставшем, перепуганном и жутко замерзшем виде.

Конь, что умчался ещё в начале бури, унёс с собой кроме поклажи, еды и одежды ещё и притороченный сбоку, в ножнах меч, на настоящий момент одна из лучших работ эльфа. В порыве гнева и твёрдой уверенности в успехе эльда даже не обременил себя тем, что опоясался этим мечом. И словно в насмешку над ним взвилась метель — не ждал, мол, а готовым надо быть, раз пришёл! Как бы там ни было, упрямый эльф прошёл на своих двоих через Приграничье, и пошёл бы дальше, но, с большой вероятностью не дойти вообще никуда, разве что только обрести где-нибудь здесь упокоение он бы смог. Но, судя по всему, его судьба распорядилась иначе, ибо было ей всё ещё не скучно наблюдать за потугами своего подопечного.
Нож у горла Эол скорее ощутил подсознательно, чем увидел или почувствовал кожей, потому не делал резких движений даже тогда, когда обыскивали и связывали руки. Всё равно не было смысла яриться, могли и прибить ненароком. Решимость ушла куда-то на задворки сознания, Эол был уверен, что решимость у него всё ещё есть, но теперь к без того небогатой гамме испытываемых в пургу чувств примешался ещё и страх. Страх, который эльф испытывал едва ли не второй раз в сознательной жизни. А что ему было бояться в Дориате? Времена у Куйвиэнен были так давно, что синда уже и не помнил, пугало ли его что, или это было только удивление перед новым миром. И этот страх он мог бы скрыть внешне, но глаза всё рано его выдавали. В жёлтых, словно тоже замёрзших, глазах, тряслись точечки зрачков в такт сердцебиению.
По здравому размышлению, в том положении, в каком оказался Эол, следовало потихоньку списывать себя со счетов живущих или живущих свободно. Много ли синда видел вернувшихся? Не видел вообще, хмыкнул мысленно эльф.
«И чего же ты ждал то, а?» - откровенно издевался внутренний голос. К страху медленно прибавлялась нарастающая паника.
В таких размышлениях был путь до источника огня.
То, что пленённого подтащили к костру, было очень хорошо. Если бы синда мог, он бы подошёл к огню на самое близкое расстояние из возможных, а так только подался всем телом к теплу.
Речь орка была грубой и неприятной на слух, но изъяснялся он достаточно понятно. Эол исподлобья посмотрел на говорящего и через несколько долгих мгновений заговорил сам:
- Потерял лошадь. Я оттуда... - маленький кивок в сторону безошибочно указанного Дориата, - зовут...Эол.

Если бы мог, синда отстранился бы от острия ножа. Но не мог. На миг эльфа проняла дрожь. Глаза. Глаза. У всех есть то, чего они боятся, и у всех есть то, чего не просто боятся — что преследовало их ни раз и не два. Слепота. Всё таки эльф попытался чуть-чуть отвести голову от ножа.
Эльда тихо зашипел сквозь зубы, так пытаясь прогнать страх. Кто его знает, вышло ли...
- Нет, - Эол вложил в это короткое слово всё презрение, на какое был способен, - меня не ждут назад.
И это была чистая правда. После того, какой скандал закатил синда прямо пред троном Государя Белерианда, его вряд ли легко примут обратно под своды дворца, и если примут вообще. Любой из ярых защитников королевской чести с чувством выполненного долга всадит между лопаток мятежному эльфу стрелу. Неслыханное оскорбление правителя жестоко каралось. Оставалось только ждать, чего и хотел Эол. Пройдёт несколько лет, несколько циклов смены звёзд — и обычно спокойный Тингол вновь успокоится и возможно даже вспомнит, что некогда Эол мог считаться его родичем. Вот только всё это следовало помнить самому зачинщику в пылу спора.
Увидев оскал орка, очень говорящий и эмоциональный, стоит заметить, Эол упрямо сжал губы в тонкую линию. Он не знал, что говорить.

Отредактировано Эол (2015-07-21 16:44:21)

- Не новость, - почти прорычал эльф. Будь он в другом положении и в иной ситуации, эту реплику можно было бы счесть угрожающей, но сейчас она больше была похожа на на рык загнанного зверя, - разве важно, з-зачем ушёл? - хоть и у костра было теплее, но всё равно от недавнего замёрзшего состояния ещё осталась большая часть, и потому голос дрожал. Или это мысленно синда так себя оправдывал, а голос дрогнул не от холода, а страха?
- Было идти...некуда. Так получилось, - синда зло фыркнул, что было вообще очень интересно увидеть, ибо злобствующие эльфы — редкость для их народа, - и ничего не забыл.
Ну в самом деле, не рассказывать же орку дворцовые «мелочи»? Может, ему и будет понятно, да вот только самому эльфу говорить о своей неудаче не хотелось очень явно. Буквально чересчур.
Синда тихо охнул, когда острый кончик надавил сильнее. Капля крови скатилась по щеке — и осела на губах. Вкус крови был знаком Эолу, но понимание того, что эта кровь его собственная, заставило его передёрнуться.

Вот как. Прогуляешься, значит. Эльф так сильно сжал заведённую за спину руку в кулак, что ногти впились в кожу и на ладони выступила кровь. Вот значит как. Расскажет. Да как уверенно этот орк говорит об этом, синда аж диву давался. На лице вперемешку с недавним страхом выступил гнев — он только что, буквально несколько циклов назад распрощался с одним государем, который никогда не преминул указать Эолу его место где-нибудь в кузне, и сейчас, конечно, не совсем неожиданно, но всё же весьма резко ему сообщили о том, что он вновь себе не принадлежит. Настойчивый внутренний голос издевательски прыснул со смеху.
- Подумать можно, у меня есть выбор, - казалось, что эльда проталкивает слова с огромными усилиями сквозь зубы, - когда он у меня был, а?! - желчно спросил Эол, и презрительно хмыкнул. И сейчас было неясно, к себе ли у него презрение или к тому месту, откуда он буквально бежал, и где ему каждый дюйм земли был противен. Эльф ценил и любил свободу, однако, не мог взять в толк, что за такие блага жизни надо платить, и платить дорого.
На щеке на миг ожгло — нож прочертил царапину. Но, синда лишь слегка склонил голову, будто того и не заметил. Оставили в покое глаза — и то хорошо. Эльф прищурился и получше вгляделся в орка, что с ним говорил. Видимо, начальник здесь. Вроде, ничего необычного — мало Эол этих орков на границе Дориата, что ли, видел? Да вот только как так то — мысленно сокрушался эльда — ни одной осечки до самого Ард-Галена! И тут эта проклятая буря. Как специально.
Резкий громкий возглас орка заставил эльфа отвлечься от глупых жалоб на судьбу и Эол в упор посмотрел на него. Но дело тут оказалось в другом. В губы ткнули горлышком фляги — о примерном составе синда мог только догадываться, хотя, ничего замысловатей самогона у орков быть не могло.
- Да ну? - тихо себе под нос прошипел Эол. Но всё же сделал глоток.

Эльф стал негодующе отхаркиваться и ругаться, когда его всё-таки соизволили больше не поить. Питьё обожгло горло, и потому синда не мог долго говорить — вскоре он закашлялся и с угрюмым лицом ждал, пока его отволокут. Связали сильнее руки и ноги, на что эльда зашипел, но больше ничего не сказал. Что ему теперь говорить, тут теперь либо ударяться в крайности, либо только иронизировать. Эол не был склонен к беспочвенным эмоциям, он знал предел своих возможностей и не храбрился почём зря — но вот самоирония не была его коньком. Зато он всласть мог сыпать колкостями в адрес кого-либо ещё. Он бы и начал тихо ворчать себе под нос, если бы только новым местом его дислокации не оказалось лежбище волков. Больших таких, лохматых...звери зашевелились, почуяв кровь, и эльф мигом замолк, не решившись тревожить волков. Те, правда, не выглядели агрессивно, и Эол уже мог совершенно безнаказанно разглядывать зверей. Какое-то время это развлекало слегка пьяное сознание эльфа, но и это становилось скучным мероприятием — тело в совершенно наглой манере потребовало отдыха. Сознание возмутилось и плюнуло на тело: через некоторое время до крайности везучий синда спал в кругу волков.
Пробуждение было не самое приятное. Не сразу понявшего, что, где и куда, а главное зачем всё тут происходит, синду вздёрнули на ноги, которые развязали. Предстоял далеко не короткий путь, и Эол сокрушённо качнул головой — не приснилась ему буря, однако.

Было весьма забавно, в какой-то степени, расчищать дорогу. Ведь сам эльф в снег не проваливался, зато с затаённым смешком наблюдал за потугами орков пробиться сквозь то, что буря услужливо намела, напрочь скрыв под слоем снега. В каком-то смысле эльда мог бы даже поблагодарить того командира — пока машешь лопатой не замерзнешь, а одежды то не было. Одно слегка удивляло — ему в руки так спокойно дали орудие труда, которое при умелом использовании могло бы превратиться в оружие. А что — тяжелая лопата, приноровиться чуть-чуть, и вполне сойдёт за своеобразную алебарду. Однако далеко не всегда на это хватало сил — думать об этом можно было сколько угодно — но после того, как было прокопано несколько лиг, у Эола не оставалось ни на что мыслей. Остановка? Прекрасно. Ещё и еду дают? Надо же. Эльф махнул на всё рукой — копать, значит копать, сидеть, значит сидеть.
Крепость однозначно произвела на синду впечатление. Грозное строение, эльф не мог себе представить, сколько нужно было материала и времени, для возведения настолько большого здания. Это недолго занимало голову Эола — он краем уха вслушивался в то, что говорил орк-командир. Орочье наречие, конечно, далеко не то, что хотелось бы знать и слушать, но оно не было сложным, к тому же произошло из эльфийского языка. Некоторые фразы можно было вычленить. И с каждым новым оборотом речи лицо эльфа вытягивалось.
«Он меня что...хвалит?!» - однако, ничего опровергать синда не стал. Ему иногда с трудом удавалось сдержать ядовитый смех, когда орк в очередной раз что-то домысливал. Хотя, надо сказать, эльда понимал далеко не всё из сказанного.
Эола привели в тесную комнатушку без окон. Одна из стен была занавешена чёрной тканью и немедленно привлекла внимание синды — он равно не любил сюрпризы, как и был любопытен. Но взгляд эльфа не выцепил на ткани ничего подозрительного или интересного, потому Эол с прищуром стал рассматривать двоих орков. Один, стоящий с удивительно нетипичным для орков выражением лица получил подозрительный взгляд, а другой, что сидел, заинтересованный. Но заговорил высокий орк, и Эол немедленно перевёл на него глаза. Долгое мгновение он смотрел на него так, будто раздумывал — а отвечать ли вообще? Еще спустя пару секунд на лице эльфа появилось выражение крайней задумчивости и он стал неторопливо говорить:
- Моё имя Эол. Я родился у Куйвиэнен. Кузнец, - медленно, проговаривая каждое слово, отчеканил синда. Отвечать нужно лишь на прямо поставленный вопрос, избегая двусмысленностей. Так будет лучше.

На вопрос о возрасте эльф скривился. Да кто его знает, этот возраст? Кто его считать особо будет, кому это надо?
- Без понятия. Сам считай, - резко бросил синда. Он не любил расспросы, просто сам по себе был таким, что почти всякий вопрос принимал в штыки. Он, быт может, в некоторой степени был жмотом — и на информацию о себе это тоже распространялось, - жил в Дориате, - эльда миллисекундно усмехнулся, добавлять «при дворе» он не намеревался, - Тинголово.
Если бы смог, Эол бы скрестил руки на груди. Потому как вопросы не прекратились. Спрашивающий орк будто намеренно говорил неторопливо, переводил также неспешно — а писарь, по мнению эльфа, вообще будто там каллиграфическим почерком выводил, так долго скрипело перо. Эол сначала тоже старался попадать в тон орку и ему даже удавалось, но где-то вопросов через пятьдесят начал медленно раздражаться. Ладно, никаких удобств он не ждал, потому ему было всё равно: стоять или нет, однако методичное расспрашивание начинало действовать на нервы. Не вопросы, а сам факт — были вещи, которые для синды ничего не значили, он их почти не помнил, но как назло такой вопрос обязательно находился, и эльда ненадолго «зависал», вспоминая детали.
Ближе к логическому завершению этого «в Бездну провались опроса», как Эол в мыслях клял сиё действо, эльда был готов ругаться вслух.

Сжатые кулаки и играющие на лице желваки весьма красноречиво говорили о внутреннем состоянии эльфа, а он даже уже не пытался скрыть эмоции. Зачем, если нет ни сил, ни желания, ни даже никакой пользы от этого, как считал сам эльда. Вот прозвучал очередной вопрос из многих других. Эол не предавал им никакого значения уже после примерно сто пятидесятого или сто шестидесятого, потому как большую часть не считал нужным запоминать и не находил в своих ответах важности. И на этот вопрос синда не обратил внимания.
- Попал в бурю и набрёл на пост, - эльф чуть прикрыл глаза, будто припоминая, - так и оказался, - с некоторой долей злобы бросил Эол, - взял и пришёл. От неожиданности! - эльда аж сам поразился той нелепице, которую выкрикнул, и поморщился. Сколько же можно, покуда уже нельзя, а? - однако нет. Не ожидал я, пожалуй, только бури. Ведь мне, можно сказать, везло до самого Ард-Галена. С самого Дориата... - с ядовитой горечью закончил эльф. Теперь вопрос о правильности выбора встал ребром. Но Эол бы не вернулся назад. Не сейчас. Ни за что.

Эльф тряхнул головой, отгоняя подступающую усталость. Она подогревала раздражение и внутри скребло от медленно растущего гнева. На кого именно: себя или нет, Эол не мог решить; связанные руки затекли, синда повернул ладонь чуть по-другому, чтобы изменить положение руки, но верёвка впилась сильнее: поспешно рукам была возвращена неподвижность. Лучше так, чем бесконечно тереть запястья. Прозвучал вопрос. Снова.
- Я уходил прочь. Вероятно, в никуда, - эльда посмотрел на орка исподлобья. - и вот, пришёл.
Целью было только уйти. После я стал искать маршрут, - быть может, этот самый маршрут Эол всё же не сумел найти, выбрав недосягаемую и фантастическую цель, принимая желаемое за действительное, а в итоге допустил фатальный промах, буквально потеряв из своего распоряжения единственное, что у него было — собственную жизнь. Не было похоже, что в сложившихся обстоятельствах эльф был волен выбирать. Однако, как он сам уяснил: выбор есть всегда. Просто он не всегда всех устраивает. Он есть.
Уже прозвучал и следующий вопрос. Синда не спешил на него отвечать, даже не вслушавшись и не поняв его совершенно, не пытаясь этого сделать. Теперь ему уже стало чуточку интересно — если ответа так и не последует, что произойдет?

Эльф, по счастливой для него случайности, на короткое время повёлся на обманчиво спокойное выражение лица орка — они все одинаковы, если не приглядываться, во всяком случае, для синды точно — ровно до момента удара. Ощутимо вздрогнув и сдержав порыв сложиться по полам, эльда сквозь сжатые зубы ёмко выругался. Синдарин не годился для ругательств, но это не значило, что нельзя было использовать другие слова. Может, за эту развязность со двора его и выгнали? Эол помнил прекрасно сцену перед «громким» уходом, и всё ещё считал себя правым.
– Повторис-с-сь, – выговорил эльф, перейдя с досады и злобы на шипение. Предыдущие вопросы изрядно надоели ему, что теперь каждый новый воспринимался, как повторение какого-то старого. – Может, и дождёшься, – угрюмо добавил синда почти сразу. Он не отрывал взгляда от лица орка, сощурившись, выцеплял нужные черты. Определённо, именно этого стоит сейчас запомнить.
Эол медленно выпрямился и качнул головой, стряхивая со лба короткие тёмные пряди. Что мог спросить орк, он всё же смутно догадывался, и на его лице отразилась тень раздумий. Мифом было то, что эльфы не лгут. Возможно, синда был каким-то не таким эльфом, но он видел во лжи только инструмент, который при должном умении мало того, что приносил пользу, так ещё и мог не причинить вреда. До сего момента тщательно подбираемая желтоглазым ложь, какая бы сыграла на руку в ином случае, казалась пустой затеей, да и в обычной-то ситуации эльда старался всё же избегать лжи. Нет, здесь не подойдёт такая тактика, орки не были малодушны, как сородичи кузнеца. А значит, что лжи не должно быть — суть правильное переосмысление фактов, их намеренное искажение так, как было бы лучше, но не ложь. Не ложь. Вряд ли Эол понимал то, что ему далеко ещё было до своих собеседников в этом мастерстве. Но он хорошо учился.

Увидев на лице орка тень удивления, эльда вздёрнул уголок губ. Изменять своим привычкам он не был намерен, а что ругался...ну, пока он мечом махал за Тингола, всякое приходилось слышать, а иной раз так хотелось ответить! Со временем эльф стал отвечать. Для не самых матёрых врагов остроухий, поливающий их отборной руганью, становился неожиданной деталью боя (а сказать по-честному, то воин синда был не такой и замечательный, чтобы полагаться только на остроту оружия, не прибегая к остроте языка), а за мгновения промедления такие расплачивались жизнью и приобретали посмертное украшение виде вспоротого горла или пары стрел в черепе. Кто сказал, что эльфы не бывают жестоки? Это эльфийская, их собственная, ложь.
Эол напряжённо-заинтересованным взглядом наблюдал за конвоирами, внутренне сделав попытку изготовиться к какой-нибудь малоприятной ситуации. Его видимая тревожность не могла быть им укрыта в полной мере и просочилась наружу весьма ярко.
Синда не был посвящен в тонкости и вообще какие-либо детали предстоящего действа, потому природная тяга к неизвестному в эльда минутно взяла верх, и Эол позволил себе поглазеть на разнообразие...механизмов? Орудий? Оружия?
– Ты один из единиц, кто сказал о своей симпатии, – реплика желтоглазого сочилась скептицизмом и цинизмом от неё несло за версту. От улыбки орка на затылке зашевелились волосы. – Всё зависит от того, что именно ты хочешь узнать, – спустя некоторое время, подбирая слова, проговорил синда. – В вопросе содержится половина ответа.
Идея поиграть в слова приглянулась эльфу. Отвлечение внимания? Возможно, но всё это скорее для самого Эола, чем для орка — синда до крайности не был уступчив.

Рассказы и пояснения орка, которые он сдабривал львиной долей «профессиональной» этики, произвели заметное впечатление на эльфа, что, несомненно, было более чем предсказуемо и естественно. Где-то уже ближе к концу ознакомительной беседы Эол стал подумывать над тем, что сейчас выражение его лица было настолько говорящим.… И как-то реагировать на риторику орка просто не требовалось, да и синда не особенно рвался, иногда запоздало кивая в знак того, что он вообще осознаёт объясняемое ему.
– Всё это, конечно, чрезвычайно познавательно, – переведя взгляд с убранства комнаты на орка, несколько нервным, подёргивающимся голосом проговорил эльда. – Даже, пожалуй, чересчур…
Эол обозревал открывшиеся перспективы, сочтя их в достаточной степени неутешительными, чтобы принимать во внимание их последствия. Ну, рационально мыслить, к слову, эльфу только предстояло обучиться, в настоящий же момент этот навык был не особенно-то развит. Возможно, не требовался. А сейчас его нехватка ощущалась остро, синда даже скрипнул зубами от досады: начинать рассказ о том, как эльда покинул свиту короля, не хотелось уж очень, но и переходить к практическому познанию продемонстрированной роскоши – тоже.
– Да, мне есть что скрывать, и я благодарен тебе за совет, – наконец процедил сквозь зубы желтоглазый, поборов панический порыв. – Но ты не можешь узнать всего. Это не имеет смысла….что тебя интересует? Зачем я шёл сюда в бурю?