НПС Медведь.
Косолапый радостно зарычал, таки дотянувшись до чернявой двуногой когтями. Наконец-то! Запах крови ударил в нос и заставил шерсть на загривке встать дыбом, а брюхо – отозваться громогласным урчанием. Он хотел ещё этой нежной эльфячьей вырезки! Однако, суровая реальность в лице другой двуногой с медовыми волосами, успела наложить лапу на его знатный обед, чем привела зверя в неистовство. Которое лишь укрепилось во время последовавших событий. В итоге, мишка оказался лицом к лицу с ещё одним двуногим, что был покрупнее остальных и вооружён каким-то длинным непонятным жалом, огрёб по загривку жалом от кого-то из тех двуногих, что остались позади, а в итоге, оказался оседлан той самой медоволосой чертовкой, которая украла его обед! Медведь негодовал.
Медведь завертелся волчком, грозно ревя (и несомненно посылая отборным медвежьим матом всю эту непонятную двуногую живность) и размахивая передними лапами. Артанис при этом могла испытать сомнительное удовольствие, сравнимое разве что с поездкой на косой трёхколёсной телеге по эндорскому бездорожью. Не говоря о том, что причёска благородной леди рисковала прийти в полную негодность, она и сама неслабо рисковала слететь с медвежьей спины и ушибить ножку. Или головной мозг, это уж как повезёт. Впрочем, определённую точку опоры она найти могла: брошенный Арельде кинжал прочно застрял в пушистой медвежьей шерсти, кажется, едва оцарапав звериную шкуру. Не руль и не штурвал, но хотя бы что-то.
Однако, стоило нолдиэ запеть, и медвежья джига-дрыга дала слабину, он продолжал дёргаться, помахивая из стороны в сторону крупной ушастой башкой, но словно по инерции. А потом и вовсе остановился, и принялся озадаченно чесать ухо, разглядывая Арельде и её коня, слившихся в медвежьем восприятии в диковинную, и очень соблазнительную конструкцию. Мишка по достоинству оценил выдающиеся формы медведицы и предложенное ей угощение. После чего вдруг резво встал на задние лапы, да так, что удалая заклинательница слетела с его горба прямо в объятия подоспевшего Лаурэфина, а сам, низко и интимно пофыркивая, стал приближаться к черноволосой всаднице.

Оказавшись лицом к морде разъярённого зверя, Лаурэфин ощутил себя страсть как неуютно. Не то, чтобы у косолапого сильно воняло изо рта, просто зубы… когти… габариты… в общем, выросшему в тепличных аманских условиях эльфу было страсть как неуютно. И неуютно вдвойне от того, что приходится сражаться не со злобной морготовой тварью, а обычным келва, пусть и порядком оголодавшим в местных невыносимых условиях. Впрочем, если бы Айрамахтар думал об уюте, то сидел бы в Амане у ног Стихий и горя бы не ведал. Нет, он приплыл в Эндорэ, чтобы защищать, и именно это Лаурэфин и делал, грозно размахивая копьём перед звериной мордахой. Ситуация была патовая: медведь не горел желанием вновь отведать жгучего Глорфинделова жала, а сам нолдо не горел желанием убивать это, по сути, безвинное животное.
В общем, оба противника занимались тем, что размахивали перед носом друг-друга оружием и корчили страшные рожи, пытаясь деморализовать оппонента и повергнуть того в бегство. Ситуация коренным образом переменилась, когда на выручку промокшему до корней волос Глорфинделу пришла Артанис. Оба, и эльф, и зверь, немало удивились такому повороту, но если медведь отреагировал бурно и принялся крутиться волчком, то Глорфиндел вдруг жутко испугался за подругу и, забыв про копьё, побежал её снимать с медвежьей спины. Что сказать, воина делает не меч и не копьё, воина делает готовность убивать, а у Лаурэфина этой готовности не было ни на йоту. В общем, вместо того, чтобы проткнуть косолапого копьём и закончить дело, эльф принялся нарезать вокруг него круги, пытаясь стащить с медвежьей спины Нэрвен, и восклицая:
- Артанис, слезь, это не игрушки! Артанис, ну хватит, слезай, пока он вконец не рассердился!
В конечном счёте, его пожелания нашли удовлетворение: очарованный мишка взбрыкнул и растрёпанное златовласое чудо таки свалилось в гостеприимно распахнутые объятия Лаурэфина, попутно свалив его самого на землю. Шумно выдохнув, нолдо заявил:
- Ты меня очень напугала, Артанис Нэрвен Арафинвиэн! Никогда так больше не делай, никогда!
Меж тем, медвежья ситуация продолжала развиваться своим ходом, мишка явно был очарован иллюзией медведицы и готов следовать за ней хоть на край света. А уж если Идриль и Эдвену удастся их план, цирк с медведями и вовсе войдёт в заключительную фазу.

Эдвен проникся мыслью девушки, подхватив идею и с видом на удивление решительным, взялся ее притворять в жизнь. Эльдиэ, уж совсем осмелевшая, тем временем пролезла между более-менее прочных веток, чтобы не упасть и, придерживая одной рукой спасенного эльфенка не переставала наблюдать за происходящим внизу. Голова немного кружилась, то ли от высоты, то ли от беспокойства, однако Итариллэ больше не чувствовала страха падения. Ныне ее сильнее тревожила ситуация на поляне, состояние тётушки и вопрос: удастся ли им с аваро провернуть свое дело успешно.
Вендэ испытывала доселе незнакомое чувство азарта, когда адреналин, бьющий в кровь, вынуждал сердце безумно колотиться, а разум напротив, работать упорядочено и быстро, толкая к принятию скорых решений. И разве могла златоволосая леди Второго Дома предположить, что внутри нее таится столько решительности и отваги, ранее не испытанных судьбою, а потому крепко дремавших в укромных уголках подсознания. Сейчас она была готова позабыть обо всем ради других, ради тех, кто был ей близок: отца, тёти, Лаурэфина с Нэрвен, тех, кто рисковал собой ради нее, кто дарил ей свою заботу и любовь многие годы. Она понимала, что сама, как Арельдэ, позабыв о себе, встала бы живым заслоном между ними и опасностью, дабы уберечь.
А с новыми чувствами рука об руку выступали и те, что всегда были с Итэ: добродушие, забота, жалость… Медведь не был их врагом. Он являлся хищником и как любой зверь руководствовался инстинктами, среди которых ныне преобладало чувство голода. Не мог же он знать, что со странствующими нолдор шутки плохи, что данные особи перемещаются с места на место небольшими группками и всеми возможными способами цепляются за жизнь. Среброногая не хотела причинить вреда, ведь не чувствовала себя в праве распоряжаться жизнью светлого существа. Она искренне надеялась, что осы смогут отвлечь мишку, обратив его в бегство, чем спасут от опасного глорфиндельского копья. Тогда все останутся живы, хоть и не очень целы…
Тем временем Артанис умудрилась оседлать медведя и запела одну из тех магических песен, множество которых знала. Лаурэфин отвлекся от убиения животного в попытках стянуть с него Нэрвен, а мишка, похоже, вовсю заинтересовался Арельдэ на коне. И тётушка не пыталась пустить скакуна прочь, нет, ока удерживала его и это заставило юную эльдиэ нахмуриться в попытках понять – зачем? А когда понимание пришло, лицо вендэ отразило еще несколько не менее ярких эмоций. Нет, она не позволит их семье рушиться на глазах, не позволит каждому бездумно рисковать собой и попадать в неприятности, не допустит, чтобы родственники погибали у нее на глазах. Косолапый почти подошел к месту пуска гнезда, но немного отклонился от траектории, следуя за Ари – это не играло им с Эдвеном на руку.
Продолжая удерживать эльфенка, дочь Турукано и Эленвэ налегла животом на ближайшую ветку. Кора неприятно впилась в кожу даже сквозь ткань туники, но это не могло помешать Среброногой, она лишь задержала дыхание и в совершенно невероятной позе, таки умудрилась свободной рукой стянуть со своей ноги кожаный сапог, который тут же был на диво метко пущен аккурат в голову хищника. Артанис к тому времени уж успела свалиться в руки Лаурэфина, так что ничто не удерживало косолапого на пути к Ириссэ. Но кое-кто еще мог привлечь его внимание. Эльдиэ громко засвистела, удивляясь тому, насколько сейчас у нее это хорошо получалось, ведь прежде часто практиковаться не доводилось.
- Эй, мишка! Я ревную! – Крикнула девушка первое, что пришло на ум. В любом случае косолапый не понял бы, главное было, как можно громче шуметь, чтобы он приблизился к месту спуска осиного гнезда.
- Лаурэфин, забери Артанис и отходите как можно дальше! - Дева сняла второй сапог, но вопреки всем ожиданиям он полетел совершенно не в медведя. И дело было не в том, что Итариллэ промахнулась. Она нарочито прицелилась в коня, рассчитывая, что от неожиданности тот сорвется в галоп и унесет Ириссэ как можно дальше. В последнюю минуту дева задумалась, промахнись она в этот раз и еще одного шанса не будет, но то ли ведомый эстель, то ли подхваченный удачей элемент наряда Итариллэ угодил как раз у круп животного. С такими результатами девушку в пору было бы в лучники записать.
- Скачи, Воронвэ! Уноси всадницу! – Дева вновь свистнула. Необходимо было заставить всех покинуть площадку, чтобы осы не накинулись на остальных участников действа, развернувшегося внизу. Наконец, улучив подходящий момент, эльдиэ коротко кивнула мальчишке, взглянув еще раз на гнездо. Существовал риск, что с первого раза они не столкнут его и осы нападут на возмутителей своего покоя, но не было времени переживать о таких мелочах.
- Кидай!

Что происходит внизу, Эдвен не видел, полностью сосредоточившись на сером жужжащем комке на соседней ветке. Он не падал только благодаря удерживающей его девушке, потому что самому мальчику держаться было нечем - обе руки оказались заняты. Крепко сжимая отломанный прут и закусив нижнюю губу, маленький аваро потянулся к осиному гнезду, пытаясь подцепить его разветвленным концом и отчетливо понимая, что будет только одна попытка. Гнездо висело на единственной веточке и, казалось, сбросить его нетрудно... Но Эдвен хорошо знал, как прочно строят осы.
В какой-то миг, уже почти дотянувшись, мальчик покачнулся, теряя равновесие - но его тут же подхватила куда более крепкая рука. Оглядываться было некогда, и, подчиняясь негромкому приказу, Эдвен сильно ударил по верхушке гнезда.
Попытка увенчалась успехом, и грозно гудящий неровный шар полетел вниз, прямо к лапам зверя...

Медведь оказался на диво умен для зверя. За свою любовь он готов был драться, как лев. Аредель даже со смешком подумала, что невзаимность разобьет бурому сердце. Девушка бросила взгляд на Итариллэ и по ее личику прочитала, что разъяренный мишка – не самое страшное, что может быть в жизни. Кажется, племянница все же догадалась в какой-то мере о мотивах, точнее, планах своей тетушки. По крайней мере, о той их части, в которой Ириссэ планировала очень и очень рискованно подставиться. А уж Артанис, которая знала о посетивших светлую голову кузины нехороших мыслях наверняка благодаря осанвэ…
Драный бок и не думал переставать кровоточить, наоборот, ныл все сильнее, а сознание уже мутилось. Головокружение, подкатывающая к горлу дурнота и предательски дрожащие руки не способствовали ясности мышления и твердости действий, но задуманный план нолдиэ решила выполнить – медведя нужно увести отсюда, а там уж как повезет.
Итариллэ невероятный образом извернулась, стряхивая с ножки сапог и запуская его в полет в направлении косолапого, уже успевшего подобраться к такой желанной добыче. Мохнатого тяжеловеса это впечатлило не более, чем комариный укус. Его одурманенный мороком мозг видел сейчас только одну цель.
Если Арельдэ выживет, то гарантированно доберется до ушек одной мелкой негодницы, привлекающей к себе излишнее внимание мишки. Ревнует она… Кого к кому, интересно? Эльдиэ бросила на племянницу сердитый взгляд, в котором та могла бы прочесть все ожидающие ее муки таскания за ушки и щекотания ребрышек и пяточек. Особенно последних, так как Ириссэ уже успела опытный путем выяснить, где у маленькой нолдиэ самые уязвимые местечки.
Второй сапог Итариллэ прицельно полетел в круп коня. Как назло в тот момент, когда Аредель, взволнованная близостью медведя, ставшей почти интимной, отпустила поводья и дала Ворондэ свободу. Чем конь и воспользовался, моментально взвившись на дыбы и едва не сбросив всадницу. Руку, зажимавшую рану, пришлось оторвать от бока и обхватить ею лошадиную шею, но и это не спасло положения. Нолдиэ все-таки вылетела из седла, жестко поприветствовав спиной землю, немилосердно выбившую теплой встречей весь воздух из легких. Перед глазами поплыло в разы сильнее, чем прежде. Подгоняемый свистом и криком неуемной Итэ, Ворондэ сорвался с места и понес, кажется, даже раньше, чем его передние копыта вновь коснулись земли. Ходить племяннице без ушей!
Осам было все равно, кого кусать, поэтому они рванулись к упавшей нолдиэ с тем же энтузиазмом, что и к медведю, Ворондэ и прочим эльдар. Впрочем, ничто благородное было бурому  гиганту не чуждо, поэтому он мужественно рванул на помощь своей возлюбленной. Морок продолжал туманить его мозги, так что так и не успевшая опомниться Аредель быстро попала в могучие лапы и была прижата к волосатой груди. О том, что косолапые умеют так быстро и ловко бегать на своих двоих. Или это только данный экземпляр столь талантлив?
Мишка мог бы стать чемпионом в забегах на короткие и не очень дистанции. Он мчался со всех лап, подгоняемый разъяренными осами, парочка из которых все же добралась до его филейной части.
На счастье всех участников осиных бегов на их пути было озеро, куда, не сбавляя крейсерской скорости, и махнул мохнатый трюкач. В воздух взлетели столб воды, тучи брызг и парочка мелких рыбешек. Идриль и Глорфиндела накрыло приливной волной. Все указанные пострадавшие вскоре всплыли вверх пузиками, а медведь тем временем из бегуна переквалифицировался в пловца. За мгновение до того, как небо над озером было скрыто полосатой тучей, к спасительной воде успели добежать Нэрвен и мелкий аваренок.
Осы купания явно не одобряли, но и добычи свою упускать не желали, а потому мелкими истребителями бдительно носились взад-вперед, ожидая своего звездного часа. Вдруг кто-то высунется из озера достаточно, чтобы его можно было от души ужалить?
Аредель едва не теряла сознание от боли. Рукой она продолжала зажимать бок, который от соприкосновения с водой и жестким мехом ничуть не успокоился. Время от времени медведь совал своей возлюбленной под нос какого-нибудь представителя семейства рыб. Нолдиэ очень хотелось приложить кавалера одним из таких угощений по дурной голове, но почти интимная близость сдерживала деструктивные порывы девушки.
Мысль пришла в голову совершенно неожиданно. Ириссэ запела, уговаривая воду помочь ей. Очередной волной девушку смыло из медвежьих лап, и она рыбкой скользнула на глубину и поплыла к ближайшим камышам. Добраться бы еще до них раньше, чем сознание сдастся в борьбе с кровопотерей и дурнотой. Или чем мишка обнаружить свою потерю.